Таблетки от жадности

– Да. Да, я. – Мы сидели на подушках и, потупившись, делали вид, что ничего не слышим. – А, это ты… Нет, не сплю, уезжать готовлюсь. Ну, куда-куда, в Подольск! Ладно, подъезжай, только по-быстрому, мне еще собираться надо. Через полчаса? Слушай, ну тебя на хрен, а? Мне ехать надо, причем не откладывая. Что у тебя за срочность такая?.. Ну, ладно-ладно, подъезжай. Ладно, дождусь, через полчаса. И тетю Нину выпровожу!.. Тоже мне, конспиратор хренов. Ладно, жду! – И Дима Клещев выключил мобильник.

– Визит прекрасной дамы? – ухмыльнувшись, спросил Виталька.

– Да какой там дамы, – отмахнулся Дима Клещев. – Так, один тип.

Но Виталька Белоусов лукаво подмигнул нам.

– Тетя Нина! – вдруг рявкнул Дима Клещев во всю глотку, так что у меня заложило в ушах. Вскоре на лестнице послышались шаги, и тетя Клещева показалась в дверях подвала. – Тетя Нина, срочно собирайтесь в город и купите там сыра, печенья, оно, по-моему, кончилось, ну и еще чего-нибудь, что считаете нужным. Не возвращайтесь раньше, чем через два часа, понятно? Так надо!

Тетя Клещева и по совместительству его домохозяйка безропотно кивнула и вышла из подвала. Мы слышали ее удаляющиеся на лестнице шаги.

– Лихо ты с родной теткой, – сказал Виталька. – Надо, так сиди, не надо, так вали… Но Дима Клещев сделал вид, что не слышит этих слов. Повернувшись к своему портативному компьютеру, он снова стал щелкать на нем какими-то клавишами, в результате чего экран вскоре погас, и Клещев закрыл папку компьютера.

– Ладно, ребята, потрепались и будет, – проговорил Дима Клещев, обращаясь уже к нам. – Пора и честь знать.

На этот раз ничто не помешало ему встать с подушек, и нам ничего не оставалось, как последовать его примеру.

– Ты что же, Диман, так вот и выпроводишь нас, даже чаем не напоив на дорогу? – у говорившего эти слова Витальки Белоусова вид был отчаянно грустный, будто он не пил чай уже несколько дней.

– Извини, старик, – Дима Клещев широким жестом пригласил нас к выходу из подвала. – Некогда! Дела, заботы. Бизнес, понимаешь ли… А что, собственно, тебе еще от меня нужно? – спросил он уже серьезным тоном. – Ей-богу, все что знаю, я уже сказал. Поезжайте сами в цех и обо всем порасспросите. Там тип один есть, вроде как менеджер этого цеха, я его предупредил, он вам все расскажет и покажет.

Дима Клещев был, конечно же, прав: в его особняке нам делать было уже совершенно нечего. Поэтому мы направились к выходу из дома, толстый и голый его хозяин следовал за нами по пятам, шлепая по полу босыми ногами, пыхтя как паровоз и отдуваясь при подъеме по лестнице.

Бесстыдство Клещева и в самом деле было феноменальным. Проводив нас до выхода, Дима не постеснялся выйти на улицу и, стоя голышом на крыльце, смотрел, как мы садились в машину. Даже махнул нам рукой вслед, когда мы выезжали за ворота, отчего его пухлое тело неприлично сотряслось и заколыхалось. Впрочем, кроме нас и старушки-соседки из особняка напротив, некому было созерцать Димину обнаженную натуру, местность вокруг шикарных особняков была по-прежнему пустынна.

Уже выехав на асфальтовую дорогу, мы обогнали тетю Нину. В город за покупками она ехала на велосипеде.

Глава 8

Железнодорожная станция Зоринский, где находился клещевский цех по производству противокомариных таблеток, также располагалась на городской окраине, но совсем в ином месте, нежели особняк его хозяина, так что ехать туда пришлось прилично, и без Виталькиной машины наше путешествие заняло бы не один час. С ним же мы были на месте через двадцать минут.

С довольно приличной, ровной асфальтовой дороги мы снова свернули на какой-то щебенчатый проселок, проехали мимо сумрачно высившегося недостроенного остова какого-то промышленного здания и остановились на неширокой щебенчатой же парковке возле высокого, увитого колючей проволокой забора, за которым, несомненно, и находился принадлежащий Клещеву цех.

Из окна Виталькиной машины мы все трое не без уважения рассматривали автоматически открывающиеся ворота для въезда на территорию цеха, видневшееся сквозь их решетку прочное, наверное, главное строение, похожее на амбар или овощехранилище, – длинное, приземистое, с треугольной, крытой шифером крышей.

– Ну, ребята, как вам это нравится? – спросила я своих спутников. – Как, по-вашему, можно отсюда постороннему человеку что-нибудь беспрепятственно вынести?

– Вряд ли, – отозвался мой супруг Володька. – Если прапеллин был взят отсюда, это сделал наверняка кто-нибудь из своих.

– Однако неплохо Дима тут все оборудовал! – одобрительно улыбнувшись, заметил Виталька Белоусов. – В прежние времена, когда мы тут лабораторию содержали, никакой колючки на заборе, никаких ворот не было. Сам сарай на амбарный замок запирали, и все.

– Воображаю, каких открытий вы тут понаделали! – заметил ехидно муж. – Наверное, и гореть приходилось, правда?