Таблетки от жадности

Я с безразличным видом выслушала циничную исповедь мента, ничего нового для меня не представлявшую. И была потрясена сознанием того, что вся моя адская работа за последние три дня оказалась не важнее детской забавы, что я зря ломала голову, искала ответы на вопросы, бегала по ресторанам в поисках разгадки смерти санитарного врача – милиции все это уже было известно! Только она не сочла нужным мне сообщить об этом. В конце концов, кто мы такие для нее? Рядовые граждане, серая, неразличимая невооруженным взглядом масса. Вот заведующий пищевым отделом Константин Георгиевич Маслин – это да, это солидная личность, которого не тронь! И неважно, сколько человек он успеет отправить на тот свет, пока майор будет ходить за постановлением судьи!

– Я все-таки не пойму, майор, – сказал задумчиво и хмуро Валера Гурьев. – Сюда-то ты зачем посреди ночи приперся? Да еще с ОМОНом! Кто тебе настучал, что мы сюда едем?

– Кто настучал?.. – проговорил Белоглазов. – Я же тебе говорил, Валерий, судья подписал нам санкцию на прослушивание мобильника Маслина. Ну вот мы и услышали, как ваша Ирина Лебедева про какой-то цех рассказывает.

– Мы, это кто? – переспросил Валера.

– Ну, я и эти двое, Лебедев и Белоусов, – ответил майор. – Мы же их чисто для проформы арестовали, поэтому и не стали в СИЗО оформлять. Они и сидели вместе со мной в моем кабинете.

– Это, конечно, было очень любезно с твоей стороны, – заметил Гурьев.

– А мы как запеленговали, что Маслин к этому цеху едет, так эти двое на меня и наехали: говорят, бери ОМОН и поезжай туда, наверняка там какая-нибудь лажа случится. Собственно, вас-то мы не рассчитывали здесь встретить, только когда уж вашу машину увидели припаркованной, поняли, что вы тоже здесь.

– Да уж, – Валера по привычке скривил губы. – Слыхала, Ирина? Это ты, оказывается, своему Володьке обязана, что майор так вовремя сюда приперся.

– Кстати, – заметил майор, – нужно позвонить и сказать, чтобы отпустили их домой, нечего в нашей конторе им больше томиться. Даже патрульную машину им дадим, а то сейчас, среди ночи, как же они до дома добираться-то будут. Но Надежде Андреевой придется подождать до завтра. Она в СИЗО определена, и, чтобы ее выпустить, нужно постановление у судьи получить.

Майор принялся звонить, а мы с Валерой, смертельно усталые и разочарованные, расстроенно стояли и смотрели друг на друга. Мы знали, что, в отличие от моего Володьки и Белоусова, нас так скоро домой не отпустят. Потому что предстоит процедура составления милицейских протоколов, которых в данном случае должно быть особенно много.

Эпилог

Брезжил ранний летний рассвет, когда я подходила к подъезду своего дома. Но, несмотря на неурочный час, окна моей квартиры были ярко освещены. Не без волнения поднялась я наверх, ожидая опять какого-нибудь несчастья. Однако уже на пороге квартиры меня встретил чудесный запах какого-то свежеприготовленного мясного блюда, поэтому я вдруг сразу ощутила, насколько голодна и как безумно хочу есть.

Свет горел повсюду, не только на кухне, но и в большой комнате, спальне, однако мужа нигде не было видно. Только выглянув на балкон, я, к удивлению своему, обнаружила его спящим, сидя на табурете и уронив голову на перила. От стука балконной двери он проснулся, радостно потянулся, заметив меня.

– Ну, наконец-то! – воскликнул он, поднимаясь мне навстречу. – Я хотел с балкона посмотреть, как ты будешь подходить, но ты все не шла и не шла, а меня что-то в сон потянуло. Пойдем, пойдем! – торопливо потянул он меня за рукав. – Посмотришь, какую я штуку приготовил!

Мы прошли на кухню, где я без церемоний уселась за стол. То ли я так проголодалась, то ли уж очень была рада видеть моего супруга на свободе, только я одним махом съела приготовленную им мясную запеканку и пожалела, что нет еще столько же.

– Это я пока у ментов сидел, рецептами с одним капитаном обменялся, – пояснил Володька. – Он мне кучу рецептов наговорил, я их только записывать успевал.

Я с улыбкой смотрела на мужа. Приятное чувство сытости и счастья захлестнуло меня теплой волной, и мне было так необыкновенно хорошо сидеть рядом с ним и больше ни о чем не думать.

– Я смотрю, тебе было совсем неплохо в милиции? – заметила я.

– Нет, все нормально, – отозвался Володька. – А почему мне там должно было быть плохо? Там нормальные люди, вежливые, вот рецепты дали. А, кстати сказать, как ты? Мне майор говорил, ты с ребятами тоже в этом цехе оказалась, куда мы майора послали за этим типом с санэпидстанции следить. Это что, правда?

Я вдруг почувствовала прямо-таки физическую боль в груди при упоминании об этом человеке.

– Правда, только не надо больше об этом, давай лучше о рецептах, – жалобно попросила я Володьку. – Эта история, слава богу, закончена, и не будем ее ворошить.

– Что так? – не понял супруг. – Ты же всегда так любила расследования.