Таблицы неделимости

– Далеко ли до стойбища Старого ледника? – Нет, три часа на олешках и пять километров пешком. Земля больно плохой. Вода тает, размывает. Тебе, наверное, дурной Яшка нужен? Я удивился, как быстро распространяются слухи на этом безмерном пространстве. Всё оказалось довольно прозаично: не геолог, русский, вещей нет, винтовку не носит, золото не моет, водкой не пахнет. Костлявый и слепой, для создания семьи – худой. Значит к Яшке. Яшка – это местная знаменитость. Его уже три раза инопланетяне воровали. Последний раз на медведя поменяли. Летом это было. Медведи часто заходят в эти места за ягодами. А, Яшка давно, два года назад пропал. Сам несколько раз ездил, пустой его чум был. Я знал, что местных жителей нельзя перебивать, им редко с незнакомцами общаться приходится и что нужно они сами расскажут. Они только не любят, когда им не верят. У некоторых северных народов, до последнего времени не было перевода словам: врать, обманывать, говорить неправду. Так эти слова и вошли в местные наречья, как иностранные, и произносятся на русском языке. Я внимательно слушал каюра, а он коротал время разговором о Яшке. Оказывается, они учились с ним в одном классе. Но давно это было, однако! После девятого класса Яшка поехал на каникулы к отцу, отец ещё жив был. И не доехал, олень пришёл, а Яшка пропал. Охотники по следам ходили, думали в чужой капкан попал, или под землю провалился, тундра такая, здесь сюрпризов хватает. Но ничего не нашли, следы терялись так, как будто у Яшки крылья выросли, и он стал птицей. Про Яшку уже все забыли. Он появился через десять лет, у меня к тому времени двое детей было. Нелюдимый, ни с кем не разговаривал, и как не в себе. Дети сразу его дурным Яшкой назвали. Он не пил, не курил, девки его сами оббегали. Ловил рыбу, добывал зверя голыми руками. Мыл золото летом, тем и жил. Ещё мог рога обрабатывать, делал ножи. Так и жил – бобылём. Тяжёлый для общения человек, сам увидишь. Яшка ещё два раза пропадал. Ему никто не верил, мы смеялись над его историями, а он злился и перестал с нами общаться. К русскому учителю бегал, книжки просил, пока тот не помер. В ссылку его, ещё при Хрущёве сослали. Хороший человек был, однако. А, когда его последний раз инопланетяне вернули, то всё стойбище видело. Я этих инопланетян, как тебя, близко видел. Они Яшку под руки подвели к реке, а медведя забрали. Медведь упирался, ревел, но шёл. Корабля никто не видел, а сферу, по – нашему шар, все заметили. Эти инопланетяне вместе с медведем вошли и пропали. Я только спросил: – Какие, они хоть инопланетяне из себя? Каюр закурил. – Олешка не любит табачного дыма. Насчёт инопланетян у нас спор вышел: одни говорят, что они на тараканов похожие, другие, что на летучих мышей. Но я не тех, ни других никогда не видел; инопланетяне, как инопланетяне, если ещё раз встречу, то сразу узнаю. Вскоре начались буераки и рытвины. Пришлось идти пешком. Каюр смотрел, чтоб олешка ногу не сломал, и чтоб нарты не перекинулись. Эти пять километров мы шли не менее двух часов. Привычной юрты не было, был балок из огромной бочки, хорошо утеплённый с печкой буржуйкой из трубы которой валил чёрный вонючий дым. Каюр сморщился, в его посёлке была газовая котельная, она же электростанция. В клубе даже спутниковая антенна стояла, которую настраивали, приезжающие на лето, студенты. А, когда они уезжали, на счёт поселкового совета приходили астрономические суммы за пользование интернетом. Каюр концом хорея постучал в дверь. Выглянул Яшка. Мужик, как мужик – в трусах и валенках на босу ногу, на вид – лет под 50. Он пропустил гостя, что – то сказал моему попутчику и вошёл, следом, в жильё. Помещение состояло из трёх отделений: прихожая, кухня и зал. Всё было сделано для одного. Буржуйка была всеядной, гудела и создавала тепло, как в Сочи, в курортный сезон. Яшка, ещё не познакомился, сразу спросил: – Что привёз? Я вывалил рюкзак. Меня предупредили, что Яшка пепси-колу любит и чипсы. Яшке понравились привезённые подарки, консервы и чай он спрятал. а пепси-колу поставил на тумбочку, рядом с переносным телевизором. Телевизор у Яшки работал, как видик, он был снабжён старым кассетным видеоплейером от аккумулятора. Но аккумулятор сел. Вместо телевизора было маленькие окна балка. Их было целых два – в кухне и в зале. Яшка шутил, что у него две программы: первая – про зиму, вторая про мороз. На печке стоял всегда пятилитровый чайник и кипел временами. Разговор завязался не сразу, северянам спешить некуда, они присматриваются к человеку. Кто таков и зачем пожаловал. Яшка не любил рвачей, золотоискателей и геологов. Последних он считал виновными в убийстве всей северной земли. Он говорил, что среди русских ему мало встречалось хороших людей. А, ты студент – это хорошо, студент, это даже не человек, студент учится быть человеком. Вечером в окно постучали. Яшка вышел. В комнату влетела вместе с морозом девушка, лет 16. Запахло духами. – Ольга пришла, однако. Сейчас выгонять нас будет. Ольга недалеко живёт, три часа на олешках ехать надо, раз в месяц приезжает порядок наводить. Красивая девушка, двоюродного брата дочка, в следующем году школу заканчивает. Приезжай, студент женись. Такую красавицу сразу уведут. Ольга покраснела и что-то сказала резкое на своём наречье. Яшка засмеялся, подхватил меня под локоть, и мы вывалились в снег. Яшка посмотрел на небо, пурга утром будет, потом добавил долго пуржить будет. Мы откопали несколько канистр с соляркой, три мешка сухой рыбы и пару скатов, подкатили ближе к двери. Яшка в открытую дверь предупредил Ольгу о надвигающейся напасти.