Табу

В сад я проходила недолго. Поскольку воспитатели в детских садах не требовали от детей идеальных завитушек и палочек в прописях, очень скоро мама вернулась к домашнему обучению, в котором ока могла добиваться безупречного исполнения. Многочасовые занятия на дому в погоне за совершенством привели к тому, что я так и не успела завести друзей, а само детство промелькнуло мимо. Ведь я не должна была играть в бесполезные игры, вроде тех же кукол. Только в те, которые развивали или обучали.

А потом в магазине мама случайно разговорилась со школьной подругой, от которой узнала, что ее дочь в раннем возрасте уже преуспевает в балете. Эта встреча перевернула мамино мировоззрение о том, что не только интеллектуальное раннее развитие делает из ребенка гения.

К тому времени я могла назвать страны мира и их столицы и прочитать «Лукоморье» наизусть, но все мои достижения обесценились только потому, что дома по маминой просьбе я не смогла сесть на шпагат с первого же раза.

— Балет! Точно! — заявила тогда мама. — Вот, чего тебе не хватает.

Я вспомнила ту прозрачную, бледную и хрупкую, как восковая кукла, девочку в магазине и невольно сравнила со своим пухлощеким, коротконогим отражением в зеркале, но ничего не сказала. Ведь я никогда не спорила с мамой.

Разумеется, меня отсеяли после первого же прослушивания. Малоподвижное детство и самый низкий рост среди сверстниц дали о себе знать. Я просто не была создана для балета, а еще просто физически не могла преуспеть в этом спорте, но мама убедила себя: прожить можно и без спорта, а вот без мозгов — нет.

Она возлагала большие надежды на школу. И ее самолюбие было удовлетворено в начальной школе, большую часть времени которой я просто скучала, так как уже знала на зубок изучаемый материал. Мама вся светилась, но потом я перешла в среднюю школу.

К старшим классам оказалось, что даже в классе есть дети умнее меня.

Все, за что бралась моя мама, должно было быть идеальным. И осознание, что собственный ребенок — несовершенен, сильно ударило по самолюбию моей мамы.

— Ну ладно, — утешала больше себя мама, когда я приносила из школы очередную среднюю оценку, — найдешь себя в семье. Посвятишь себя детям и мужу. Будешь лучшей женой, о которой только может мечтать мужчина!

Только повзрослев, я поняла, что мама как раз и выбрала этот сценарий для своей жизни. И готовила меня к такому же.

В университете я так и не смогла выделиться из десятка других начитанных и образованных заучек, да мне уже и не хотелось. К этому времени со спортом и карьерой гения было покончено. Когда я возвращалась домой, мама говорила: «Отлипни от своих конспектов, просто идем со мной готовить».

И я просто училась готовить. Теперь в этом было мое предназначение. Университет я закончила просто для корочки, зато научилась хорошо убирать и могла вывести любое пятно на одежде. Этого, по мнению мамы, для того, чтобы стать лучшей женой, было вполне достаточно.

C Сергеем первым познакомился мой отец. Он был единственным, кто работал всю свою жизнь в нашей семье, и маму это ничуть не смущало. Она говорила, что вдохновляет его и поддерживает, а большего от женщины не ждут.

Именно мой отец и привел Сергея к нам домой, на ужин. Случайно. Хотя не исключаю, что, как только мне исполнилось восемнадцать, мама начала наставлять его о том, что пора искать мне жениха. Идеального. Лучшего.

Сергея был значительно старше меня, на целых двадцать лет, но, когда мама познакомилась с ним, сразу поняла — это он. Отличный, лучший вариант из всех! Ведь ее дочка будет богата, обеспечена, а опытный мужчина куда лучше ненадежных студентов-сверстников, которые могут еще и не одолеть карьерную лестницу.

Сергей умел быть настойчивым. Он заявился сватать меня, даже не получив фактического развода от своей первой жены, но никто ему и слова кривого не сказал. Без пяти минут лидер главной партии страны, он внушал страх и трепет каждому, с кем общался.

Сам Сергей о любви со мной никогда не говорил. Наоборот, честно признался, что ищет молодую жену, которая сможет родить ему еще детей, поскольку первая собиралась увезти его единственного сына в Лондон. А Сергей так хотел нормальную семью.

Я была восемнадцатилетней девственницей из Сургута, у которой не было ни единой адекватной причины отказывать видному политику из Москвы. Особенно, если учесть, что все кругом убеждали меня, что это невероятный шанс, а мать уверяла, что домохозяйка — мой единственный удел. У нашей семьи были деньги, но к порогу квартиры все равно не выстраивалась очередь из женихов.

— Но ведь Сергей старше меня, мам?

— Ничего! Опытный — это даже хорошо, — успокаивала она меня на свадьбе. — Слушай, радуйся, что хоть кто-то вообще посмотрел на тебя, Ксюша. Ты же себя видела в зеркале…

Конечно, видела.

Я так и была низкого роста и теперь во мне хватало лишних килограмм. Я не была красавицей. Собирала волосы в старомодные косы и носила бесформенные платья, которые подбирала мама, чтобы скрыть мои формы.