Табу на вожделение. Мечта профессора (СИ)

Но поднявшись на нужный этаж, ощутимо замедлилась. Чем меньше метров оставалось ей до их комнаты, тем короче становился шаг. Конечно, девушка понимала — ее участь неизбежна, и расспросов от своих соседок после вчерашних событий ей не миновать, но… как же сильно этого не хотелось.

Добравшись до нужной двери, она обессиленно прижалась спиной к противоположной бетонной стене, щедро выкрашенной голубой эмалью.

И простояла так не менее минуты, прежде чем решилась войти внутрь.

— Привет! — произнесла как можно беззаботнее, торопливо скидывая туфли и избавляясь от плаща. — Есть кто живой?

— Привет, — донесся до нее голос Тони.

И не Тони одновременно. Он звучал так глухо и обессиленно, что у Юли волосы на голове зашевелились, да холодок промчался вдоль позвоночника. Нахмурившись, она обогнула шкаф, служивший своеобразным разделителем комнаты на основную жилую часть и прихожую. Муравьева лежала в своей кровати, отвернувшись лицом к стене. И менять позу она явно не собиралась.

— Ты одна?

— Угу…

— А Эльвира где?

— Ее вчера из клуба Азамат забрал. Вернется теперь только завтра вечером.

— Понятно, — кинув сумку на тумбочку, Попова уселась на свою кровать, поджав ноги под себя. — А ты как добиралась?

— Я? — ее голос дрогнул. — На… на такси!

— Тонь? — настороженно. — Все хорошо?

Наконец она соизволила развернуться к ней лицом. И Юля застыла от представшей взору картины. Антонина выглядела так, будто безостановочно рыдала большую половину дня. Ее глаза были воспаленными, припухшими. Нос и губы — красными. Судорожно втянув воздух полной грудью, Муравьева отрицательно покачала головой:

— Я… Денису изменила! — прошептала она еле слышно. — С первым попавшимся мужиком!

Глава 43

— Ой! — только и смогла выдохнуть Попова, ошарашенно взирая на соседку.

Не знала, что ответить на подобное откровение. И как правильно отреагировать, не осудив ненароком — тоже не знала.

Шмыгнув забитым носом, Тоня села в кровати, притянув колени к груди.

В ее потухшем взгляде плескалось самое настоящее отчаяние.

— Еще какое «ой»! — отозвалась она осипшим голосом. — Еще какое!

— Погоди, — нахмурилась Юля, припомнив кое-что важное, — но… как ты могла ему изменить…

— Не знаю! — сорвалась на крик Муравьева, крепко зажмурившись. — Я не понимаю! Это было… сродни помешательству какому-то! Я словно взбесилась, когда он прикоснулся ко мне! Ополоумела, когда внезапно поцеловал и затолкал в какое-то подсобное помещение! С того момента я себя больше не контролировала! С того момента… я себе больше не принадлежала! Меня не останавливал и не пугал даже тот факт, что я еще девственница! А потом…

— Да нет же! — поддавшись порыву, Юля пересела на кровать к Антонине и ободряюще сжала ее дрожащую ладонь в своей руке. — Я о другом! Как ты могла изменить Денису, если вы с ним расстались некоторое время назад? Ты сама нам с Элей об этом говорила!

— Ну, да… расстались…

— Тогда какая же это измена? Ты — свободная девушка!

Из глаз собеседницы брызнули слезы.

— Ты не понимаешь! — заскулила она, дрожа всем телом. — Ден у меня… хороший. Очень хороший! Но у нас с ним… сложные отношения. Мы часто ругаемся. Часто расстаемся. Потом прощаем друг друга. Миримся. И всегда из-за одного… Он очень сильно любит меня! И хочет… тоже сильно. А я не подпускала его. Боялась. Умом понимала, что пора мне уже, да все решиться никак не могла. Останавливала его в последний момент. Уходила. Он… все терпел! Все мои выходки. Но в последний раз… у него лопнуло терпение. Денис вспылил и наговорил мне кучу гадостей. Мы страшно разругались, потому что… тем вечером, когда я в клуб к тебе за ключами пришла… я фактически из-под него убежала! Из-под него, Юля! Денис уже проникнуть в меня собирался! А я… опять не смогла…

Остервенело ударив свободной рукой по матрасу, да так неожиданно и резко, что Попова вздрогнула, Тоня истерически завопила:

— Зато запрыгнуть на член первого встречного мужика — это всегда пожалуйста! Это я легко смогла! Он просто взял и отодрал меня там, как конченую шлюху! Что только ни вытворял со мной! И не понял даже, что первым у меня был, пока кровь на себе не заметил! Господи, что я наделала? Что я Денису скажу? Все кончено… кончено! Он не простит меня!

Сбросив с себя оцепенение, Юля обняла ее и попыталась успокоить:

— Ш-ш-ш! Ну что ты, в самом деле? Не терзай себя!

— Как не терзать? Как? — обессиленно. — Я ведь поступила с ним, как дрянь последняя! Ден с самого утра обрывает мне телефон! Извиняется, просит прощения. Хочет все вернуть. Говорит, что без меня не может!

— А ты?

— Он дорог мне. Я хочу быть с ним! Но…

— Но?

— Как я посмотрю ему в глаза? Я не смогу обманывать его! Это подло!

— Не обманывай. Скажи правду.

— Чего? — испуганно. — Ты в своем уме? Как ты себе это представляешь?

— Тоня, вы расставались! — пояснила она ей, словно маленькому ребенку. — Ты же не знала, временно это или навсегда. Ты просто строила свою личную жизнь дальше и… и хранить ему верность была не обязана! Подумай хорошенько, ты точно хочешь к нему вернуться?

Муравьева замолчала. Спустя несколько секунд тихо обронила:

— Да. Наверное.