Табу на женатых мужчин

– Ого, какая хитрая! В этом я – пас! Я могу почувствовать, что что-то не то, что люди врут, и это по телефону! Но я не ясновидящий, чтобы сказать тебе, что именно произошло, если сам человек делает все, чтобы забыть или скрыть, а именно это они и делают. И даже если бы состоялась личная встреча, я не владею способами погружения людей в транс или гипнозом. Поэтому что почувствовал, то и говорю, – сказал ей Генрих, и Муза ему поверила и поняла, что он сказал все, что знал.

Она внимательно посмотрела на две подчеркнутые им фамилии с именами. Татьяна Ершова проживала в городе Удомля, останавливалась она в гостинице «Турист» на две недели, и на сегодняшний день было ей двадцать четыре года. Вторая девушка Тамара была постарше, ей было тридцать лет, и приехала она из города Бежецка, провела в «Туристе» всего недельку. Оба эти города были в Верхневолжской области.

– Вторая девица, Тамара, особа весьма нервная и агрессивно настроенная, – предупредил ее Генрих. – А что ты дальше собираешься делать? Я помог?

– Сама не знаю. Может, встретиться с ними? Спросить в лицо, что произошло? – вслух сама себе задала вопросы Муза.

– Зачем тебе это надо? – спросил Генрих.

– Сама не знаю. Словно последние слова женщины, которая умерла, не дают мне спокойно спать.

– Убили! Женщину-то, – напомнил ей Генрих.

– Ее больше нет, а она словно завещала мне информацию, которую я должна проверить, – сказала ему Муза, делая вид, что не понимает его предостережений.

Генрих придвинулся к бывшей жене поближе.

– Я тебе открою один секрет. – Его голос стал более интимным.

– Я вся внимание.

– Ты никому ничего не должна. Понимаешь? Даже наоборот! Это совсем не твое дело! – покачал он головой, приобнимая ее.

– Я ничего другого от тебя и не ожидала, – ответила ему Муза, отвешивая легкую оплеуху, – ты всегда только для себя и за себя!

– Это правильно! Чего ты лезешь, куда не надо? Это ведь ненормально! – обиженно поджал губы Генрих.

– Со мной живет девушка Алиса, к ней тоже уже приставали в этой гостинице. Поэтому она и перебралась ко мне. При твоем подходе полного пофигизма беспредел, если он есть, так и будет господствовать в этом городишке.

– А ты думаешь, что добудешь против кого-то доказательства и накажешь? – округлил свои красивые глаза Генрих. – И при этом еще и живой хочешь остаться?

– Очень смешно, – хмыкнула она.

– Ты вроде наивной-то не была. Чего сейчас тебя так проперло? – продолжал допытываться Генрих.

– Это не наивность, – стушевалась она.

– Да! У тебя над головой нимб светится! Я вижу! Поставь его на подзарядку! А то вдруг всю энергию растеряет! Тебе не кажется странным, что в последнее время два человека подряд обращаются к тебе с какими-то пожеланиями, как ты считаешь просьбами, а потом они уходят в мир иной. Все, с кем ты говоришь, умирают или погибают, а ты остаешься заложницей их просьб. Я бы задумался на твоем месте. Мне бы такая норма не понравилась. – Он говорил вполне разумные вещи, потому что еще не успел опрокинуть рюмку после того, как его разбудила бывшая жена.

– Как-нибудь переживу! Я завтра поеду по этим адресам, это решено, чем больше ты меня отговариваешь, тем больше я укрепляюсь в мысли, что это надо сделать, – сказала Муза.

– Сама? То есть одна? – зевнул Генрих.

– Ну, а с кем? Конечно, одна. А у тебя будет еще одно задание! – сказала Муза.

Генрих снова артистически изменился в лице.

– Задание? Муза, да что с тобой?! Я приехал за помощью к близкому человеку! А мой пушистик за это время превратился в железную леди. Я сегодня полдня разговаривал с этими женщинами и девушками. Что еще ты придумала для меня? Я же уже сделал, что ты хотела!

– Ничего особенного! Ты приедешь по адресу, который я тебе дам, к одному парню-инвалиду и настроишь ему пианино. Оно, кстати, в ужасном состоянии… но с твоим-то опытом…

– Я не настройщик! – ответил Генрих. – Я не хочу никуда ехать.

– Я знаю, а также знаю, что ты это можешь сделать! И сделаешь по моей просьбе или по моему приказу! Помоги парню, я с ним занимаюсь!

– А что мне за это будет? – заулыбался Генрих. – Может, немного ласки и понимания? – провел он пальцем по ее руке.

– Сейчас стукну еще раз! Тебе за это будет то, что я тебя пока не выгоню из номера. У тебя же неприятности? Вот и пользуйся моим расположением. А уж выполнить мою просьбу совсем несложно для тебя?! Так ведь, дорогой?!

– А ты становишься стервой, у тебя одно задание за другим, аппетиты растут, – протянул Генрих то ли с удивлением, то ли с долей восхищения.

– Поедешь и настроишь! – твердо повторила она.

– А кто тебе этот инвалид?

– В принципе никто, но я обучаю его музыке, а без пианино это сделать тяжело, сам понимаешь. Я в этом городе из-за него.

– Ладно. Сделаю, – зевнул Генрих, – куда от тебя денешься!

– Точно? – уточнила она.

– Ну, когда я подводил тебя, солнышко мое? – снова зевнул Генрих.

– Когда пообещал жениться, – ответила она.

– Так женился же! Какие претензии могут быть?

– И быть вместе до гроба, и в радости, и в горе, – продолжила мысль Муза.

Генрих вздохнул.