Табу. Разбитые судьбы (СИ)

Я просто хотела расслабиться и посмотреть, что будет дальше. Пашка приблизился ко мне, насколько позволяли подлокотники кресел. Его двухдневная щетина приятно царапала мой подбородок. Тёплая рука на моей шее не давала возможности отстраниться. Я и не пыталась, но до того момента, пока его большой палец не провёл по моему поцарапанному подбородку и не коснулся отвратительного шрама. Всё волшебство момента в раз развеялось, обжигая тысячами иголок мою кожу. Я дёрнулась как от удара. Отстранившись, я вырываясь из его объятий. Задыхаясь от накатившей паники, я выбежала из зала.

Глава 15. Маша

Почему именно тогда, когда нужно встать утром как ранняя пташка и, нахохлившись, лететь по своим делам, так приятно спится?

Постель кажется мягче облаков, а одеяло не выпускает из своих заботливых объятий. Мир становится чуточку добрее и не хочется проклинать всё на свете.

Утро создано для медленных потягушечек. Каждая мышца растягивается и приходит в тонус после отдыха. Было бы просто замечательно намешать ту бурду, которую маркетологи назвали «растворимый кофе» и посидеть у окна, лениво наблюдая с первого этажа своей съемной квартирки за суетой города. Затем плестись в домашних застиранных тапочках и тёплой пижаме в ванную, в голове представляя, как чудесно проведу этот осенний холодный день в постели за просмотром сериала.

В кои-то веки даже кошмары не мучали, и я смогла хорошо отдохнуть. Пока взгляд не сфокусировался на стареньком будильнике, который почему-то именно сегодня решил устроить мне бойкот.

Ничто так с утра не бодрит, как осознание, что работать мне сегодня на минус первом этаже за опоздание.

На самом деле, это для меня не наказание. Пациенты молчаливые. Не жалуются и вопросами не закидывают. Не страшно, что холодные… Зато выслушают.

Я вскочила с постели и, споткнувшись о свою же ногу, чуть было не растянулась на полу. Наспех натянула первую попавшуюся одежду и пару секунд потратив на водные процедуры, я понеслась навстречу моему инквизитору. Благо, что я сняла квартирку у бабули-Божьего одуванчика как раз рядом с больницей.

Не обращая внимание на возмущение прохожих, которых расталкивала, преодолела в рекордные сроки расстояние из точки А в точку Ж. Сердце билось с частотой сто сорок ударов в минуту, в боку кололо.

В пункте назначения остановилась, чтобы выровнять дыхание. Оглядываясь по сторонам и выглядывая из-за угла, как тайный агент, пробралась в пустую ординаторскую. Эта небольшая комнатушка вмещала в себя все «удобства» полноценной квартиры. Самое важное место занимал продавленный диван, на котором дежурящие врачи втихаря спали. Шкаф со сменной одеждой. Маленький холодильник, микроволновка, стол и куча коробок с рухлядью, которой уже пользоваться нет смысла, а выкинуть жалко. Правда уборщица Алевтина Николаевна потихоньку прибирала всё к рукам.

Представляя, какой шум поднял наш куратор из-за моего опоздания, я быстро поменяла помятую одежду на медицинскую. Привычным жестом убрала торчащие во все стороны волосы и скрыла лицо под маской, оставляя лишь блестеть от адреналина зелёные глаза. Не привлекая внимания, я спокойной походкой выплыла в коридор.

Как всегда, рабочая обстановка меня успокаивала. У двери к гинекологу группка женщин ждала своей очереди. Терапевт Сан Саныч собрал целую толпу. Наверняка опять «чаи гоняет» с окулистом Лидочкой. Алевтина в бездонных халатах тащила пару рулонов туалетной бумаги, переваливаясь, как беременная уточка. Всё на своих местах.

Адреналин потихоньку растворялся и привычный серьёзный настрой овладевал моим разумом. Но за долю секунды мой мир пошатнулся вместе с уходящим вперёд коридором.

Твердая рука, схватившая меня за локоть, втолкнула в пустую кладовку, по праву принадлежавшую нашей шестидесятилетней «сороке». Перед глазами мелькнули метёлки и швабры, аккуратно стоявшие в уголке. Канистры с хлоркой и тряпки из отживших своё простыней уместились на полках в немыслимых количествах.

Воздух с хрипом вышел из лёгких, когда чьё-то тело придавило меня к стене, опрокинув так не удачно попавшееся под ноги ведро. Оно с грохотом покатилось по кафельному полу.

От испуга и неожиданности сердце снова припустилось бежать, пытаясь избавиться от моего тела, а в глазах на мгновение сгустилась тьма.

Всё произошло настолько быстро, что я не успела ни о чём подумать. Рефлекторно вскинула колено и в следующее мгновение песней для моих ушей раздался протяжный вой и трехэтажный мат знакомого голоса.

— Жихарева, ты чё охренела? — Пашка отошёл от греха подальше к противоположной стене, согнувшись пополам с видом мученика, которому при жизни должны поставить памятник «Пал жертвой коварной женщины».

Я тяжело дышала, поправляя съехавшую с одного уха маску. Погорячилась, но он сам виноват. В следующий раз сто раз подумает, прежде чем шутить так.

— Ну не дурак ли ты? Что за ролевые игры?

Пашка смог наконец разогнуться, но рукой всё так же придерживал своё сокровище. Второй рукой театрально вытирал накатившие от боли слёзы.