Табу Ре Ткин(СИ)

Ни кто не дал усомниться в боязни быть заболевшем. Через минуту все были голы. Ошеломленный Еремей, подозревая непотребства, перешел на фальцет:

- Вон из моего дома.

- Пожалуйста, можно мы погреемся. - Алла зазывно улыбнулась.

Еремей, долго не видевший дам, забыл как с ними общаться. С голыми он не общался ни когда, и потому только мычал. Его мычание было истолковано как согласие.

- Извините нас, пожалуйста за вторжение. - Алла поняла, что ей ждать отказа не придется. - У Вас ни чего прикрыться не найдется, а то не удобно голой ходить.

Мужик, как сомнамбула, скрылся в другой комнате. Через короткий промежуток времени, все были одеты в ветхие одежды хозяина. Повеселели. Еремей, долгое время не видевший людей и поняв, что пришельцы, люди в принципе не плохие, отошел.

На кухне накрыли стол, сели ужинать. Оказалось, что кроме Еремея в доме ни кого нет. Запасливый майор, достал из рюкзака бутылку. Выпили. Закусили. Владимир Петрович налил по второй. Когда бутылка оказалась пуста, а закуска вся съедена, хозяин дома, останавливаться не захотел. Оставил гостей одних, что бы вернуться со своим угощением, пить которое все, кроме Андреева, отказались. Еремей не обиделся.

Бутылку ополовинили быстро. Количество алкоголя, употребленное отшельником, начало воздействовать на его сущность. Она заговорила.

- А знаете кто перед Вами? - обводя всех глазами, высокомерно начал он. Как он и ожидал, ему не ответили. - Я - сумасшедший.

- Вы не похожи на сумасшедшего. - Тихон подал реплику с места.

- Напрасно не верите.

- А у Вас справка есть? - Алла стала беспокоиться.

- Справки нет. Сбежал от преследования, до его начала. Просто почувствовал, что схожу с ума и драпанул.

В кухне было тепло. С улицы были слышны завывания ветра и шум дождя. Спать не хотелось. Все понимали, что живя в полном одиночестве, Еремей просто хочет выговорится. Из уважения замолчали, дав возможность хозяину излить душу нежданным гостям.

- Раньше я жил в столице. Квартиру мне родители оставили хорошую, почти в центре. Будучи не обременен женой и детьми, вел уединенный образ жизни. Все время отдавал работе. Предприятие работало, меня ценили. Я жил ни о чем не думая и не беспокоясь.

Друзей не было, увлечений тоже. Большую часть свободного времени читал или смотрел телевизор. Часто гулял, дышал так сказать свежим воздухом. Платили не плохо, и часто после прогулок я возвращался с не пустыми руками. Так было и в день начала моего сумасшествия.

Придя домой, я обнаружил в руках какую-то вещицу. Кажется, это было что-то для компьютера. И тут я вдруг понял, что вещь эта мне в принципе не к чему. Оглянувшись вокруг, обнаружил огромное количество таких ненужностей.

Анализируя свои поступки, стал приходить к убеждению, что мной управляют. Неведомый властитель жизни заставляет покупать не нужные вещи, голосовать за нужных кандидатов на выборах, подпевать глупым песням, несущимся со всех сторон. Ходить на работу, что бы зарабатывать деньги на очередную не нужную вещь.

Пытаясь отвлечься решил почитать. Под рукой оказался томик Герцена. Открыл наугад. Рассказ назывался "Доктор Крупов". Проникаясь мыслями автора, стал осознавать, что живущие вокруг и я в том числе, люди глубоко душевно больные.

На следующий день, придя на службу, стал прислушиваться к разговорам, которые раньше пропускал мимо ушей. Оказалось, что все мои сослуживцы страдали какими-то маниями, так как назвать разумными их поступки и желания я не мог.

Николай Сергеевич, мой непосредственный начальник, обычно по понедельникам, рассказывал о пойманной им в выходные рыбе. Этот, вполне разумный, по мнению всех человек, в выходной день вставал очень рано. Брал удочки, снасти и в компании таких же не нормальных ехал в какую-нибудь глушь - удить рыбу. Однажды, желая осознать прелесть этого занятия, я напросился с ним. Это был кошмар. Встал в пять часов утра. Приехали к какому-то озеру в чистом поле. Редкие деревья, росшие по берегам, были пристанищем для огромных туч кровососущих насекомых. Раскинув удочки, целый день сидели, глядя на поплавки, борясь сначала с утренним холодом, а потом с палящим зноем. Ни чего не поймали. Я думал, в понедельник Николай Сергеевич, будет говорить о бесцельно потраченном времени. Но не тут-то было. Его рассказ о проведенном выходном был наполнен поэзией. Это был гимн рыбалке, которая связывает человека с природой, чистым воздухом, пеньем птиц, которых не услышишь в городе. Насколько я помнил, данный индивидуум не разу на эту природу не взглянул, таращась все время на поплавок. Воздух был наполнен запахом гниющих водорослей и коровьих лепешек. Птиц вообще не было слышно из-за громкой музыки, доносившейся из стоявшей неподалеку машины, принадлежавшей, приехавшей в это мало привлекательное место отдыхать, компании пьяных подростков. Хорошо еще, что нас эти господа не побили. Ему поддакивали, считая такую растрату жизни вполне пристойным занятием.