Табу (СИ)

Сердце быстро заколотилось, ладони вспотели, горло стянул спазм, а в голове отчаянной чайкой билась мысль: "Он пришёл! Не бросил!" Медленно, чтоб не рухнуть в обморок от жары и стресса, повернулась к мужчине и замерла.

Кирилл сидел на ступеньке сгорбившись с букетом бордовых роз и улыбался, но взгляд стал другим. Потухшим и безжизненным. Под глазами залегли темные круги, а лицо немного осунулось — он явно плохо питался и мало спал. От этого осознания мне хотелось обнять его, прижаться к крепкому телу и влепить пощёчину за все страдания, которые произошли по его вине.

Коршунов встал, но не решался подойти, нервно переминался с ноги на ногу и прятал взгляд как нашкодивший мальчишка, отчего сразу появилась уверенность — он действительно сделал что-то такое, чего стыдился, за что сильно беспокоился. Правая ладонь противно зачесалась в ожидании встречи с колючей мужской щекой.

— Привет, — прохрипел он и протянул букет.

На ватных ногах поднялась к мужчине, взяла цветы и замерла. Не знала, что делать дальше, как быть, с чего начать, не верила в происходящее. Хотелось выяснить все детали его появления, но я боялась. И в первую очередь своей реакции.

— Давно ждёшь? — прошептала один из вопросов, кружившихся в голове, как стая голодных комаров.

Он безразлично пожал плечами, будто мимо пробегал и случайно встретился со мной.

— Я здесь с утра, только за цветами сходил.

— И конечно же ты говорил с Колобком, — уже не спрашивала, а утверждала. Стоило бы понять сразу, чьих это рук дело — внезапная щедрость Борщева и деловое предложение. Он в офисе слыл очень вредным и даже злопамятным дядькой, особенно с нерадивыми бывшими сотрудниками. Просто выкинуть информацию о былых обидах и принять кого-то обратно он не мог. Даже если понимал, что так надо.

Кирилл слабо кивнул и спрятал ладони в карманы брюк. Не отпирался, не врал. Да и зачем?

— И конечно же это ты уломал его взять меня назад.

Он смутился и поджал губы, словно пытался сдержать лишние слова, скрыть желание помочь. Но мне не требовался устный ответ, чтоб понять — это правда.

— Какие условия? — строго уточнила я.

Закралась недобрая мысль, что Коршунов или соврал генеральному, или пообещал меня бросить. И букет в этом случае становится красивым прощальным жестом. Элегантной точкой в короткой истории. Которую мне не хотелось завершать.

— Никаких, — пожал плечами и уверенно добавил. — Ты можешь работать здесь или в другой компании, выбор за тобой. Но наши отношения никак не касаются работы.

Он наконец поднял свои яркие голубые глаза на меня и улыбнулся. Может, понял, что я была готова сдаться здесь и сейчас? Или сам слишком соскучился?

— По крайней мере я надеюсь, что у нас есть отношения, — спохватился мужчина. — Что их не поздно вернуть.

Я молчала. Намеренно, чтоб Кирилл хоть немного помучался и представил, каково было мне в одиночестве с запиской на кухонном столе, когда стены давили, и ещё хуже делали мои собственные мысли. Всё же не выдержала, бросила букет и прыгнула в объятия ничего не ожидающего Коршуна. Он пошатнулся, но выстоял, приподнял меня над землёй, перехватив ноги рукой в районе коленей, и коварно улыбнулся.

— Ты даже не представляешь, как я скучал.

Медленно, как зверь загоняющий добычу в угол, наклонилась к лицу Кира и поцеловала. Легко, нежно, проверяя остатки чувств. И те зажглись, воспылали, заставили вцепиться пальцами в волосы мужчины и поцеловать его сильнее, со всей страстью. Мы снова превратились в двух глупых подростков, ничто не могло заставить меня оторваться от мужчины, вернуться в реальность. Ничто кроме недовольного тона Светки.

— Дома лобызаться будете, голубки, проваливайте отсюда. Борщёв куда-то уехал до вечера.

Я улыбалась и не прекращала целовать Кирилла, а он жадно отвечал, кусал губы, прижимал к стене и совсем не обращал внимание на свидетелей. Удобства ради обхватила ногами крепкий торс мужчины, отчего он едва не заурчал. Калашникова не выдержала, фыркнула и скрылась в темноте холла, крикнув на прощание:

— Валите домой уже, некоторым одиноким может быть завидно!

Кир пошёл вниз, не отрываясь от моих губ:

— Цветы! — напомнила я.

— Куплю новые, — отмахнулся мужчина.

Остались лишь поцелуи и рваные вздохи.

— К тебе? — прохрипел мне в губы Кир. Вместо ответа закивала и прижалась к нему ещё сильнее. Хотя куда уж?

Мне одновременно хотелось задать миллион вопросов и в то же время не знать ничего, просто целовать Коршунова и забыть об остальном. Сама не заметила, как мы спустились вниз и оказались около знакомой иномарки. Но вместо переднего сидения Кир потащил меня назад. Его не остановил мой слабый протест и вопрос про охрану, от этого всего он только отмахнулся и пробормотал:

— Тонировка.