Табу (СИ)

На самом деле это был мой страх, который облачился в форму юмора. На что зверь резко развернулся и категорично мотнул головой. А потом показал мордой в направлении леса.

– Босс! – позвала я сначала тихо и вопросительно посмотрела на медведя.

Тот одобрил кивком головы.

– Босс! – громче позвала я.

И тут медведь напрягся, вышел вперед меня, словно загородил собой. А потом стал отталкивать попой в сторону калитки, словно загоняя обратно в сад.

И тут из кустов показалась мопсья морда. А потом рядом – кабанья. Дикая свинья выскочила первой из зелени, посмотрела на медведя, сделала поворот в сторону с крайне независимым видом и пошла быстрым шагом. А за ней – три кабаненка и мой мопс.

– Хрю! – издал Босс, покосившись на Скалу.

И скрылся с семейством кабанов в лесу.

– Вот это да. Я даже не знаю, как об этом рассказать мальчишкам.

Медведь захрюкал. Я даже обошла его со стороны, чтобы посмотреть, не подавился ли он там чем. Он дергался, издавая то ли рычание, то ли сопение, то ли все вместе. А потом обернулся в Скалу, который просто рыдал от смеха.

Я села на землю рядом, и мне почему-то не было смешно. В этот момент я поняла, что мир сошел с ума.

Скала приобнял меня рукой, а я старалась смотреть куда угодно, но только не на его голое тело. Он стирал слезы смеха с лица.

– Будем спасать собакена или пусть гуляет?

– Мальчики не поверят, если я расскажу, – я ошалело покачала головой.

Что со мной? Смеюсь, когда не надо. Когда надо – не смеюсь.

– Ничего. Мы потом выследим семейство и видео снимем. Поверят.

– А зимой? Как Босс зимой?

– Да вернется пес. Сейчас побродит, освоится, да еще тявкать на всех начнет.

– А у вас тут животные есть?

– Мы сами наполовину животные.

– Ну я про кошек, собак, хомячков…

– Рыбки у Леона есть. А так все звери предпочитают нас обходить стороной. Исключая кабанов-понтовщиков. Те вечно рядом ошиваются.

– А-а-а, – протянула я, будто все поняла про их мироустройство.

Чушь собачья. Ничего я не поняла.

Может, пес ушел, потому что почувствовал, что я его никогда не хотела? Обиделся, что про него забыли?

– Нин, – позвал Скала.

– А?

– Не принесешь мне одежду.

– Что?

– Если тебя не смущает, конечно, я так так пройдусь до дома.

– А, сейчас! – Я вскочила на ноги и побежала к дому.

И зачем я пробежалась взглядом по его телу? Теперь щеки горят ярче костра.

Когда мы вернулись к мальчишкам, новости про мопса сообщал Скала. Меня же язык не слушался.

Удивительно, но мужчина так весело смог рассказать о том, что мопс завел себе кабанью семью, что все смеялись, держась за животы. Все, кроме меня.

Похоже, накрыло.

– Давай мальчишки у нас поиграют, а ты дома отдохнешь? – Альбина взяла меня под локти.

Я кивнула, чувствуя отупение.

– С ними все будет хорошо, можешь не беспокоиться.

Хорошая мама во мне протестовала. Говорила, что надо забрать мальчишек с собой. Мама-флегматик же заметила, что так хоть дети будут заняты, а я смогу передохнуть.

Решил все Скала, когда наши взгляды снова встретились:

– Все будет хорошо, – прошептал он.

И я поверила.

Мне правда надо поспать, а то я сейчас немного мопс в кабанином семействе.

Ответила, даже не посмотрев на дисплей:В арендованном доме я забралась под одеяло, завела таймер на два часа и тут же вырубилась. А проснулась от звонка.

– Да?

– Спишь? – голос Сережи был хриплым, речь – бессвязной. – Бутылки твои. Шампуни-хренюни… На помойке!

Мои дорогущие составы! Вот козел.

Глава 20

Через час ветер помоечных отходов уже сушил мои слезы.

– Мы не успели, – все повторяла я, не веря в коварство мужа.

– Давай я узнаю, куда везут отходы. Перехватим их там, – предложил Скала.Сережа словно подгадал так, чтобы я не смогла спасти свои сокровища. Контейнеры были почти пусты.

Я представила огромную свалку и покосилась на оборотня.

– У тебя же супернюх. Как ты там?

– А еще у меня к тебе суперчувства, которые перекрывают все, – тоном, словно не сказал ничего особенно, произнес мужчина.

Я несколько долгих секунд смотрела на него.

– Что? – заметил мой взгляд Скала.

– Думаю.

– О чем?

– О том, что все мужчины сначала такие обходительные со своими женщинами. Готовы ради нее на льва с голыми руками пойти. А потом выкидывают то, от чего зависит ее доход, лишь бы мелко отомстить.

Скала оскорбленно посмотрел на меня:

– Не сравнивай меня с этим придурком. И ты можешь не сомневаться во мне. Сверх свою истинную никогда не подведет. Никогда не бросит. Никогда не сделает хуже, по крайней мере, осознанно.

– А как же Леон? Я слышала их историю. Он тот еще… хм… – заметила я.

– Леопард – отдельный случай. Двинутый гений пытался отрицать истинность, но потом приполз, поджав хвост. А я не отрицаю. Наоборот – я очень рад, что нашел тебя. Знаешь, до встречи с тобой я ничего не чувствовал. Даже улья сбивал на себя, чтобы хоть чем-то пронять. Ощущал себя поленом.

Такие слова, и у помойки.

Все так по-дурацки. Все так не вовремя, так не к месту.– Ты совсем не романтик, да? – спросила я, глядя на мусорный баки и тайком стирая непрошенную слезу.

Скала не понял моего вопроса: пожал плечами, потом задрал голову вверх к окнам моей квартиры.