Табула Раса

Интересно, кто это на шоссе ям нарыл? Но никакой ямы не было. Просто дорогу по всей её ширине перекрывала ровно, как по линейке, насыпанная пыль. И велосипед застрял, увязив в этой пыли переднее колесо, а, взмывшее к красноватому небу, заднее колесо продолжало крутиться с тихим звоном.

Ну, вот, над Санькой издевалась, а сама, наверно, в такую «восьмёрку» колесо превратила, что теперь оно только на помойку годится.

Полина побыстрее выдернула велосипед из пыли и озадачено уставилась на переднее колесо. Никакой «восьмёрки» там не было, зато часть колеса будто отпилили. Полина потрогала торчащие спицы. Это во что же она влетела-то? Впрочем, размышлять было некогда – пострадавшим срочно нужен врач, а с великом можно и потом разобраться. Оттащив велосипед на обочину, чтобы его не раздавили машины, она продолжила свой путь.

Подумав о машинах, Полина запоздало сообразила, что по дороге никто уже давно не проезжал ни в ту, ни в другую сторону. Конечно сейчас ночь, но трасса Москва-Рига была достаточно оживлённой и в это время. Ладно, может в деревне что-то разъяснится.

Вот тут уже должны стоять первые дома. Как плохо видно в этой красной мути. Кажется, что никаких построек и нет вовсе. И фонари, как назло не горят. Ладно, сейчас она выйдет на улицу, пересекающую шоссе под прямым углом и всё станет ясно.

Девочка метнулась по улице сначала в одну сторону, потом в другую. Домов нигде не было. И не только домов, как по волшебству исчезли сараи, гаражи и даже заборы. Только тёмные кляксы деревьев мрачно проступали в красной мгле.

Полине стало жутко.

– Нет, нет! Этого не может быть! – Закричала она. – Помогите! Есть тут кто?

Ответом ей была тишина. Жуткая, закладывающая уши, тишина. Лишь из старого коровника донёсся далёкий лай кавказки, да Гоблин, почувствовав испуг хозяйки и не понимая, что происходит, завыл.

Спотыкаясь от ужаса, девочка вновь выскочила на шоссе и со всех ног помчалась обратно.

Она так бежала, что едва не проскочила в красноватой мгле поворот к дачному посёлку. Хорошо, что Барминцев заметил дочь и поймал её.

– Поля, Полюшка, успокойся. Что там такое?

– Папа, там ничего нет! Деревни нет, представляешь? Ни одного дома!

– А люди? Что все погибли?

– Не знаю. Я никого не встретила. Я кричала, но никто не отозвался. Ой, папочка, там так страшно.

– Похоже, наши неприятности ещё хуже, чем мы предполагали, – вздохнул Раскольников и предложил, – давай пока этих бедолаг хотя бы к тебе отнесём.

– Почему ко мне? – Удивился Барминцев.

– Ну, сколько же им тут на пыльной дороге валяться. А там, глядишь, Верка твоя что-нибудь придумает.

– Да что она сможет сделать. Она же не врач, а микробиолог.

– Ну, хоть и не врач, а медицинский институт закончила. Чему-то её там учили. Моя супруга, как ты знаешь, часовщик. Она вообще не в курсе, как люди устроены.

– Ладно, убедил. Только, может, ребят сначала дождёмся? Вдруг они смогут врача вызвать.

– Так что они дорогу домой не найдут и врачу не покажут? А доктору тоже удобнее людей в доме осматривать. Там хоть положить можно будет нормально и посветить. Всяко лучше, чем в этой темноте на пыльной дороге.

– Хорошо. Полюшка, ты всё поняла? Беги домой, и скажи маме и тёте Марине, чтобы они там всё, что нужно приготовили. Конечно, ночка у нас выдалась, не приведи, Господь. Но я надеюсь, что к утру всё разрешится. И пострадавшим поможем, и с деревней разберёмся. Беги.

– Давай подумаем, как нам раненых нести, – сказал Алексей.

– Да, нам бы носилки какие-нибудь. На руках, боюсь, не дотащим.

– Ага, а ещё лучше каталку, как в больнице. И капельницу, – хмыкнул Раскольников.

В это время, пассажир разбитой машины зашевелился, пытаясь встать.

– Лежите, лежите. Вам, я думаю, нельзя вставать, – склонился над ним Барминцев.

– Да ладно, чего уж там. Я всё слышал, и понял, что мы основательно влипли. Так что тут уж хоть лежи, хоть бежи. Помогите мне встать, я уж лучше стоя эту новость приму.

Мужчины помогли ему подняться. Несколько секунд бедняга стоял покачиваясь, потом упёрся ногами в землю поувереннее.

– Извините, я не представился, Андрей Белокопытов.

Раскольников и Барминцев назвали себя.

– Что тут произошло-то? – Спросил Андрей.

– Непонятно, – ответил Барминцев, – но будем надеяться, что самое страшное уже позади.

– Тут девочка про деревню говорила… Ей не могло показаться? Всё-таки темно, и видимость никакая.

– Трудно сказать. Но выдумывать она не стала бы, наверняка, – сказал Виктор, – она достаточно разумна, что бы знать когда и как шутки шутить.

– Нет, я не к тому, что она наврала. Просто, я подумал, вот эта красная гадость, может оружие какое-то секретное с галлюциногенами.

– А вы не можете припомнить, что именно с вами произошло? – Спросил Барминцев.

– Ну, мы с моим двоюродным братом Максимом поехали в Ржев по наследственным делам. Всё было как обычно. Дорога нормальная. Деревню проехали. Ненаглядово называется. Мы ещё внимание обратили на красивое название. И всё. Больше ничего не помню. А что, Макс из машины выпал.

– Почему вы так подумали? – удивился Раскольников.

– Да у него ссадина во всё лицо.