Тачанка для зеброида

Специально для тех, кто не вполне понимает разницу между животным ручным и домашним. Конечно, даже самых обычных, ни с кем ни гибридизированных зебр и в повозки запрягали, а иной раз и верхом ездили на них. В романах Буссенара или Майн Рида это получалось очень лихо, но имело место и в реальности: от викторианской Англии до той же Аскании-Нова, предвоенной и современной. Далеко не всегда такая поездка превращалась в цирковой номер с элементами каскадерства, среди множества прирученных и даже объезженных зебр можно было найти таких, которые действительно способны воздержаться от смертельно опасных выбрыков и укусов. Особенно – после долгой и тщательной дрессировки с «молочного» возраста; под руководством хорошо знакомого, умелого и, главное, тактичного седока или возницы; во время коротких, несложных, но при этом тщательно срежиссированных выездов; в привычной, спокойной обстановке.

Нужно ли подробно комментировать, в чем заключается разница между такими фокусами (да, все-таки почти цирковыми!) и требованиями, которые предъявляются к стандартной кавалерийской лошади? Или хотя бы к лошади упряжной, вьючной, обозной?

История знает лишь один случай, когда обученных зебр хоть в каком-то количестве пробовали использовать для практической цели. За несколько лет до Первой мировой в немецких колониях Черного континента была предпринята попытка перевести на полосатую тягу хотя бы «запасной состав» кавалерии: чтобы основной состав, предназначенный непосредственно для военных действий, можно было щедрее снабжать лошадьми традиционных скаковых пород. Но чистокровные зебры, как всегда, оказались малопригодным материалом, а технологию зеброидизации немецкие селекционеры не освоили – хотя вот им-то она бы весьма пригодилась…

Козыри полукровок

Короче говоря, домашнее животное из зебры можно получить лишь через многие сотни поколений. А вот зеброиды, все-таки унаследовавшие половину «домашних» генов, в этом смысле подавали большие надежды. И даже частично их оправдывали. Управляться с ними мог все же далеко не каждый, особенно в верховом варианте – но порядок опасности скорее соответствовал «норовистой лошади», а не «дикому зверю». К тому же для подседельной езды имевшиеся в наличии зеброиды и не предназначались: все они были потомками жеребцов зебры Чапмана (некрупная разновидность) и водовозных кобыл среднего качества, так что получался в итоге «конек-горбунок». А вот как упряжная, тягловая сила они действительно стоили многого, даже если подвиг Фрегата несколько приукрашен. Да и для «юзера» упряжной вариант был не столь опасен.

Во время июньского наступательного прохода врангелевской армии через Асканию генерал Туркул на зеброидов внимания не обратил. Но был еще и октябрьский вояж, в обратном направлении. О нем никому из белогвардейских мемуаристов вспоминать не захотелось, так что приходится ориентироваться на воспоминания асканийцев.

Справедливости ради скажем, что Дроздовская дивизия в октябре заповедник Аскания-Нова миновала. Тех же, кто не миновал, ветераны заповедника описывали по-разному – но вроде бы получается, что речь идет об одном из казачьих подразделений, осколке Отдельной донской бригады генерал-майора Морозова.

К тому времени в Аскании оставалось шестнадцать зеброидов. Все они были приучены к упряжи, многие и к седлу – однако требовали при этом особого обращения. Морозовцы (если это были они) сперва положили на них глаз, но вскоре поняли, что казаку садиться верхом на такое вот маленькое, неказистое, сильное, выносливое и свирепое недоразумение, во-первых, стыдно, а во-вторых, все-таки страшно. Иное дело – тягловой транспорт. А при морозовском отряде как раз имелись два тяжелых орудия, которые их конные запряжки едва влекли по осеннему бездорожью, после же двухдневных дождей, заставших казаков в Аскании, и вовсе тянуть не смогли.

Вот тогда-то зеброидов, всех шестнадцать, и мобилизовали в тяжелую артиллерию. А заодно и молодого объездчика, одного из немногих, кто умел с этими «приученными к упряжи» надежно управляться.

Маленькие полосатые коньки легко потащили тяжелые пушки, неподъемные для обычных лошадей, по раскисшей октябрьской дороге – и навсегда исчезли с глаз асканийцев. Как гласит каноническая легенда, шестнадцать зеброидов вместе с юным объездчиком оставались при пушках на всем пути врангелевского отступления, вплоть до самого Сиваша – где их и перебили, мол, не большевикам же оставлять! Вместе с зеброидами был застрелен и юный объездчик.

Так ли именно завершился их вояж – поди угадай: мелодраматизм тут зашкаливает даже сильнее, чем при описании дореволюционного подвига Фрегата (который, кстати, был в числе тех шестнадцати). Пожалуй, у асканийцев в принципе не могло быть столь подробной информации: трудно представить, что какой-нибудь морозовский есаул позвонил им по мобильнику или послал SMS! Если же учесть, что самые горестные рассказы о событии (именно те, где присутствует гибель объездчика) были озвучены лишь в 1936 году…