Тадж-Махал. Роман о бессмертной любви

У меня невыносимое ощущение дежавю. Нет, не в Тадж-Махале, а где-то рядом. Мы идем в Красный Форт, и в его воротах снова возникает это же ощущение. Потом я тащу Джаю на место, где когда-то стояло поместье брата Мумтаз. Потом снова в Тадж-Махал…

И ведет меня туда не разум, а мое «чужое» сердце. Ему-то что за дело? Это не интуиция, которая способна подсказать, нет, это именно сердце требует обойти знакомые ему места.

Конечно, они знакомы и мне, ведь в Красном Форте мы снимали два дня, Западные ворота и место бывших дворцов мне показывал Раджив, а где-то в Тадж-Махале убили Сатри.

Тапар больше в полицейском участке не работает, узнать ничего нового не удается, мне очень неспокойно, как, собственно, неспокойно и в самой Агре, и я решаю, что нужно возвращаться в Мумбаи, чтобы попросить Шандара снова свести меня с Чопрой. Иного выхода нет.

– Джая, ты когда-нибудь слышала о чатристах, поклонниках богини Кали? – спросила я как-то.

– Конечно. Это богиня времени и смерти. Да, много чего… – ответила девочка.

– Я о богине читала, но не могу найти материалы о ее поклонниках-чатристах.

Джая хмурится:

– Тебе лучше не знать.

– Почему?

– А зачем тебе?

Ясно, что она не желает говорить. Но мне интересно почему? Если Джая уперлась или чего-то не желает, ее не заставишь никакими средствами.

Джая осталась в Агре, у нее здесь родственники и дела (!), а я вернулась в Мумбаи. Провожая меня в аэропорту (благословенный день, когда есть прямой рейс в Мумбаи), девочка берет с меня клятву, что я буду осторожной и не натворю чего-нибудь до ее приезда. Прямо моя итальянская тетушка со своими волнениями!

Я обещаю, не подозревая, насколько этот мудрый ребенок прав в своих опасениях, что буду осторожна.

Шандара нет в Мумбаи, потому встреча с Чопрой откладывается на неопределенное время. Теперь я маюсь от безделья в Мумбаи, но не так, как в Агре. Сердце снова тянет туда, но я приказываю ему: «Цыц!»

Снова и снова провожу часы перед лэптопом. Кажется, я уже знаю все обо всех (какая самоуверенность!).

К вечеру приходится констатировать, что еще один день прошел впустую, я ни на шаг не приблизилась к разгадке убийства Сатри и похищения алмаза. Решаюсь позвонить Эдварду, но того нет в Лондоне, и разговаривать он не может. Звоню по защищенной линии Кэрол с вопросом о том, что слышно в расследовании. Та чуть смущенно отвечает, что террористами признаны члены ИГИЛ (раньше сказали бы «Аль-Каиды»), это они совершили налет, захватили заложников, убили Санджита и украли алмаз. Виновные убиты при попытке самого штурма Букингемского дворца, а убившие индийского режиссера застрелены при аресте, так как оказали вооруженное сопротивление.

Это я уже читала в прессе. Кэрол повторяет нелепицу, что означает закрытие дела…

Мне тошно и от неудач, и от всеобщей лжи, и от реалий Мумбаи.

А еще мне тошно от одиночества. Впервые за много лет мне плохо от того, что я свободна и ни от кого не завишу. Может, не стоило прилетать в эту Индию?

Раджив в Лондоне. Как я ему завидую! Даже октябрьский хмурый Лондон во сто крат лучше жаркого Мумбаи!

Раджив сообщает, что вернется завтра.

А Джаи все еще в Агре. Объяснила мне коротко и емко:

– У меня дела!

Какие дела могут быть у двенадцатилетней девчонки?

Звонок от Девдана раздается ближе к вечеру. Уже перестав надеяться на встречу с бывшим охранником, я не верю, что это он. Бедолаге приходится повторять, что именно я кричала вслед, когда он карабкался по круче в день нашего с Джаей появления в Сакинке.

Девдан просит встретиться на пляже Чоупатти сегодня вечером. Обещает ответить на мои вопросы, но как его найти и где именно на многолюдном пляже состоится наша встреча, не говорит.

– Вы приходите туда, я вам позвоню и скажу где.

Разумная предосторожность с его стороны, но мне она не очень нравится. Не люблю сюрпризы, если только не устраиваю их сама.

Но приходится соглашаться.

Вечером Чоупатти забит даже больше, чем днем. Вечернее солнце не такое жаркое, к тому же сам пляж развернут на запад, и полюбоваться садящимся за Малабарский холм солнцем приходят многие.

Здесь немало людей европейской внешности, потому я не выделяюсь совсем. Побродив в оговоренный срок по песочку Чоупатти, я уже решила было уйти, так никого и не дождавшись, как вдруг раздается звонок. Номер незнаком, но это неудивительно, я же не знаю, откуда позвонит бывший охранник. Наконец-то!

Резкий мужской голос окликает:

– Майя, намасте!

– Что?

– Извините, я ошибся номером…

Человек говорит по-английски плохо, еще раз извинившись, отключается. Действительно ошибся? Не люблю я такие оплошности, когда нервы напряжены.

Я укоряю сама себя: почему напряжены? Какая может быть опасность? Я же просто встречалась с бывшим охранником посреди пляжа, где по вечерам собирается половина города.

Пока я размышляю, ошибка это или нет, раздается второй звонок. Прежде чем ответить, я смотрю на номер. С него Девдан звонил вчера.

– Я вас вижу. Найдите удобное место, я подойду.

Наверняка и первый звонок был от него, попросил кого-нибудь, чтобы проверить, я ли это. Тоже мне конспиратор! Но я соглашаюсь.