Таежная история (СИ)

— Я предупредил, — пресек мою попытку возмутиться охотник, ловко отрезая кусок брючины, пропитанный засохшей кровью. — Я сделаю пару инъекций, воспаление прекратиться, и опухоль сойдет. Одену фиксатор на стопу. Через пару дней сможешь начать ходить.

Чувствуя, что чужая ладонь больше не удерживает спину, я с трудом села и попыталась разглядеть своего спасителя. Мужчина снял плащ, но капюшон темной спортивной куртки, глубоко надвинутый на глаза, скрывал лицо. Легко поднял на руки, словно я ничего не весила, и перенес на лавку ближе к окну, где осторожно осмотрел синюшную, раздутую до размера слоновьей ноги, правую стопу и корку запекшейся крови на левой лодыжке, скрывающей рваную рану.

— Сломано три пальца, — сообщил мне охотник, что-то разглядев в отечной синевато-багровой коже, в руках появился стержень, смахивающий на обычную пишущую ручку.

Легкая желтоватая пена из пластикового наконечника желтого цвета с шипением растворяла корку и очищала поверхность раны. Замерла, ожидая неприятных ощущений. Но ничего такого не почувствовала. Необычное лечение пока нравилось, немного пощипывало кожу и только. Остатки пены Рау смахнул салфеткой, открывая кривой рубец. С другого конца, окрашенного в синий, мужчина выдавил прозрачный гель, который осторожно размазал точно по рубцу. Жжение оказалось вполне терпимым. Рубец на глазах менял цвет с темно-красного на розоватый, заметно сгладился, словно гель «съел» лишнюю ткань. Тонкий прозрачный «пластырь» аккуратно закрыл рану и словно впитался в кожу, слившись с текстурой.

— Рану можно смело мочить водой, — предупредил охотник, убирая медицинские чудо-капсулы. — Скоро заживет. Шрамов не будет, не бойся. Под коркой началось гноение, но я все зачистил.

— Спасибо, Рау, — только и могла сказать, следя за манипуляциями мужчины и осторожно разглядывая его.

Средних лет, следит за фигурой, отлично владеет бесшумным оружием. Почему он скрывает лицо? Безобразная внешность или скрывается от закона? Скорее первое — кожа бледновата.

По комнате, дразня, пополз запах наваристого мясного бульона. Я сглотнула, поискав глазами кипящую кастрюльку. Оная, исходящая душистым парком, обнаружилась рядом на столе.

Рау открыл пластиковый контейнер, достал узкий стержень с выемкой, задумался, оглядывая свое богатство — ряды разноцветных капсул, толщиной с графитовый стержень карандаша. Выбрал из всех прозрачную, промаркированную непонятными значками, вставил в выемку и, не предупреждая, уколол в плечо. Пискнула я из протеста и в ожидании боли, но привычного «комариного укуса» не почувствовала. Выкинув использованную капсулу, аналогов которой я никогда прежде не видела, охотник выбрал похожую и украсил розоватым пятнышком от инъекции другое плечо.

— Это безопасно? Вы не опыты ставите… на мне? — проводила беспокойным взглядом вторую использованную ампулу. — Я не превращусь в мутанта?

— Поздновато переживать, тебе не кажется? — в голосе явно слышалась насмешка. — Прошу к столу. Будем ужинать.

Глава 9

Глава 9

Я с интересом и опаской следила за мужчиной. Но «чудеса» закончились. Он неторопливо вымыл руки, достал обычные тарелки, половник и разлил наваристый бульон. Вручил самую обычную ложку из алюминия, откинул капюшон на плечи, решительно придвинул к себе тарелку и склонился над варевом. Забыв про голод, замерла, разглядывая своего спасителя, повернутого в профиль. Посмотреть было на что. Кожа неестественно белая, не знавшая загара, точно у альбиносов. Небольшие аккуратные раковины ушей с заостренными кончиками и мочками. Вытянутые кончики нервно подрагивали. Отросшая часть иссиня-черной рваной челки частью падала на глаза, частью зачесанная назад переходила в короткий пучок-хвост высоко на затылке. Виски начисто сняты. Под пучком остался искусно выбритый узор из ромбов и вытянутых треугольников, стекающий к шее и теряющийся за воротом одежды.

Волосы растут на шее и спине?!

На правом виске татуировка в форме незнакомого созвездия из алых и серебристых звезд, похожих на выпуклые пятиконечные родинки.

Оценить глаза я не успела, охотник изучал ими темное мясо, плавающее в супе. Мне оставили доступными для созерцания длинные жесткие на вид ресницы, широкие с изломом черные брови, прямой нос, упрямый подбородок и губы, которые мужчина недовольно поджал, почувствовав на себе мой взгляд.

— Нравлюсь? — вскинулся, пытаясь застать в сменившемся выражении моего лица реакцию на него.

Нервно сглотнула. Глаза, что сверлили меня совсем не дружелюбно, оказались… фантастическими. Агатово-черные, с расширенным зрачком, занимавшим большую часть глазного яблока, с тонким золотым ободком радужки и голубоватыми, едва обозначенными в углах белками. Мужчина их слегка щурил, будто солнечный свет из мутного окошка причинял ему неудобство.

— Не то слово! — не сумев сдержать восхищения, прошептала я, почувствовав зуд и покалывание в пальцах.