Таежная одиссея

— Все просто! — беспечно ответил он. — Я давно приметил, что солнце садится на углу нашей крыши, и все время шел по нему.

От изумления я открыл рот. Точка захода, наш барак и Дерсу не были расположены на одной прямой, а составляли косоугольный треугольник, и я подумал, что и мне, и ему все-таки здорово повезло в этот день.

Страницы, вклеенные в дневник Моргуновым:

«б октября.

Спускаемся вниз за продуктами. По дороге чуть не свернул себе шею — хотел полезть на кедр за шишками. Весь день едем и только к вечеру приезжаем в Островной Ночуем у Степана Селедкова. Утром Сузев говорит, что перевод должен прийти в Дерсу По берегу до него пять километров, ну а рекой побольше

Дерсу — небольшой, но богатый колхоз. Большинство жителей — староверы Зашел вечером в клуб и подивился его скудности: гитара да балалайка — вот и вся музыка Спросил, почему так, и мне сказали, что баян есть, баяниста нет. Пожалел я их, как оказалось, на свою голову: заставили, играть до полуночи, а когда погас свет, потащили меня местные девоньки по всем околицам, голосили до самого рассвета.

Остановились мы у Калуева. Хозяин дома сейчас в отлучке. По рассказам Сузева, мужик он хороший, а вот жена у него — я бы повесился! Наше появление для нее подобно нашествию гуннов,

9 октября.

Вчера пошел на охоту и тут-то заказал себе не ходить в тайгу без топора. Ушел я километров за пятнадцать. Видел табун кабанов, но стрелять не пришлось. Время позднее — решил идти домой. Пока переваливал три сопки — солнце село. Получилось так, что вышел я на хребет, с которого видно деревню. Ну, думаю, все хорошо: пойду напрямик. Спустился с хребта, вышел на ровное место, но попал в болото. Думал, пройду, да так забрался, что и выбраться не мог, куда ни сунусь — везде по колено. Смотрю, лесок темнеет, я к нему, а там еще хуже — весь лес в болоте, что делать? Темно, ничего не видно… Выбираю большую кочку, вешаю карабин на ветку, облокачиваюсь на дерево и… спать, но какой может быть сон, когда на дворе середина октября, а я мокрый и ко всему без телогрейки.

Где-то в полночь вздремнул. Вдруг кто-то как дернет меня за ногу, я и шлепнулся в воду. Упал, и сердце зашлось от холода, поднялся — и того хуже: смотрю, от меня бежит волк! В переполохе забыл, куда и карабин дел! Тут уж не до сна. Так и простоял всю ночь на кочке. Утром кое-как выбрался из этого болота — ив деревню. Штаны порваны в том месте, где волк хватил, сам мокрый. Зашел к одному знакомому трактористу, отогрелся, поспал немного.

Вечер, перевода все нет. Сказал Сузеву, что пойду хребтами к бараку, но он отсоветовал.