Таежное дело

Если верить рассказу Орлова, «сюрприз» выскочил на Руслана Бойцова из-за кустов, и сейчас, обводя взглядом плотную зеленую ширму, окружавшую и парковку, и подходы к ресторану, Гуров убедился, что в предположении этом есть свой резон.

Даже сейчас, ясным августовским днем, среди густых крон вполне можно было спрятаться. А уж поздно ночью это и вовсе не составляло труда.

Подняв голову, он увидел фонари, но их наличие только дополнительно подтверждало его выводы. Искусственное освещение на площадке с автомобилями наверняка создавало резкий контраст, делая ночной мрак за ее пределами еще более непроницаемым.

«Понятно, что те, кто сидел там, в засаде, Бойцова видели прекрасно, — думал полковник. — А сам он увидеть их не имел даже шанса. Попробуй-ка из освещенной комнаты разглядеть ночью в окно, что творится на улице. Ничего не выйдет. Сначала нужно выключить свет. А для Бойцова свет выключить было некому».

То, что нападение оказалось полной неожиданностью для Руслана Бойцова, было очевидным. Вопрос в том, насколько это было «неожиданным» для самих нападавших. Как они оказались здесь? Навряд ли в такой час просто «проходили мимо». Скорее всего, сидели в засаде целенаправленно. И от того, кого именно они поджидали, по сути, зависит исход этого дела. Если возле ресторана караулили обычные уличные грабители, надеявшиеся поживиться чем-нибудь от богатеньких и не очень вменяемых клиентов, — это одно. А если бандиты ждали не клиентов вообще, а конкретно Бойцова — это совсем другое. Это означает заказ, означает, что мотивы убийства не так просты и, возможно, действительно тесно связаны с финансовыми проверками, которые ведутся сейчас в отношении «Панорамы».

Пройдя несколько шагов по периметру живой изгороди, окружавшей площадку, Гуров заметил бурое пятно на асфальте и понял, что трагедия произошла именно здесь.

Место было подходящим. Древесные заросли стояли сплошной стеной, и ближайший фонарь находился не так уж близко.

На улице осматривать было больше нечего, и Лев вошел в ресторан.

Небольшой зал был оформлен так, что выглядел одновременно и стильно, и уютно. Посетителей было немного и, обведя их взглядом, он безошибочно выделил завсегдатаев.

Эффектная блондинка и средних лет гламурный мужчина сидели за столиком у окна и, неспешно поглощая снедь, обменивались короткими фразами.

Поняв, что это именно то, что ему сейчас нужно, Гуров пристроился за соседний столик.

В разговоре возникла пауза, но, увидев, что непрошеный сосед не обращает на них никакого внимания, парочка продолжила общение.

— А кто еще был? — прожевав салат, спросила блондинка.

— Да, похоже, почти все, — ответил ее партнер. — Уж Вадя с Виталей обязательно.

— И дамы?

— Само собой. Стас, принеси минералочки.

Официант, в это время подносивший Гурову его заказ, слегка кивнул и, разгрузив свой поднос, спешно направился исполнять просьбу.

— Говорят, Линда визжала как резаная, — продолжала блондинка.

— Завизжишь тут. Человек в луже крови, кишки наружу.

— Фу! Не порть мне аппетит. Значит, спектакль сегодня отменили?

— Само собой. Надо же показать, как они сильно расстроены.

— Крайний, как всегда, Борька?

— Ну, не Виталя же. Русланчик и тут своим подгадал — скопытился как раз накануне Борькиной премьеры.

— Циник! Тут такая трагедия, а ты…

— Да ладно тебе, трагедия! Наверняка сам и спровоцировал. Что ты, не знаешь Руслана? Как нюхнет этой своей дряни, так и все, до следующего утра — не абонент.

— Думаешь, это он к ним пристал?

— Не исключаю. Закурить попросили, слово за слово…

— А кто бы это мог? Район вроде приличный, шпаны нет.

— Ха, шпаны нет! У Витали вся труппа — такая шпана. «Характерные персонажи», — презрительно усмехнулся мужчина. — Набрал хрен знает кого, и выделываются теперь, кто во что горазд. Шуты!

— Зато весело.

— Куда уж веселее. Вчера тут вообще веселье коромыслом стояло.

— Фу! Что за манера все на «чернуху» сводить. Я про их перформансы говорю. Кого бы он там ни набрал, а шоу всегда классное получается. Надеюсь, следующее они не отменят из-за этого траура, все-таки несколько дней еще до него.

— Да нет, конечно. Кто же согласится такие «бабки» терять? Это не Боря с его классикой, на которую только пионеры ходят. Это — касса. А касса — это святое. Траур трауром, а кушать всем хочется.

— Кстати, насчет «бабок». Не знаешь, чем там закончилось?

— Ты про ментов?

— Да.

— Не знаю. Виталя мутит, ничего конкретного не рассказывает. Говорит, наехали по заказу, и придраться ни к чему не могут, и уйти просто так, с пустыми руками, тоже вроде неудобно. Шумиху раздули, теперь сами не рады.

— Так им и надо. Будут знать, как давить на творческого человека. Сейчас не тридцать седьмой год, чтобы травить неугодных. — Последние слова блондинка проговорила, гордо вскинув голову, с полным сознанием всей значимости произнесенной ею фразы.

В этот момент в ресторанном зале появился новый посетитель.