Таёжные походы. Рассказы. Часть 1 (СИ)

Преодолев подъем и спускаясь вниз на небольшую террасу, покрытой кочковатой травой и густо-зеленым мхом, он увидел впереди странное сооружение, явно сотворенное человеческими руками. Подойдя поближе, он сбросил рюкзак на землю и стал осматривать сооружение. Это были четыре ствола, гладко ошкуренные и обрубленные на высоте выше полутора метров. К этим столбам, не вкопанным, а имеющим еще крепкие корни в земле, в форме прямоугольных ящиков, были прикреплены стволики лиственницы, один над другим.

Подпрыгнув, он заглянул в ящик, но внутри было пусто... И вдруг он понял, что это гроб, в котором еще совсем недавно хоронили своих умерших тунгусы. "Так вот как это бывает!" - погрустнев и утолив любопытство, подумал Артур. Он присел около рюкзака и оглядел окрестности.

Когда-то, не так давно, здесь от чего-то умер человек. Его родственники сделали этот гроб, домовину, усыпальницу и оставив в нем мертвое тело, ушли. Через какое-то время деревья стали гнить, разрушаться, в щели проникли мыши и птички, которые погрызли тело и кости. Потом привлеченные запахом пришли крупные хищники, растащили тело по кускам и кусочкам, и через какое-то время от человека ничего не осталось, даже костей...

Поднялся ветер. Из-за спины, откуда он шел, по небу поползли серые клочковатые облака. Свет дня померк, деревья на гривах, монотонно загудели. Артур, не замечая перемен, сидел и напряженно думал, о природе: "Она жестока и равнодушна. Ей нет дела ни до конкретного человека, ни до человечества вообще. Природа универсальна и многолика... Она породила человека, но она же без сожаления убьет его, когда наступит предопределенное время. Ей будет ни холодно, ни жарко, если над Землей заполыхают всеуничтожающие взрывы атомной войны, в которой погибнет все живое, включая творца атомной бомбы, Человека. И образовавшаяся пустыня будет всего лишь очередным лицом этой реальности, которую человек называет природой... И сама Земля - всего лишь песчинка в океане космической жизни, на миг блеснувшая... И нет и никогда не будет похожей на неё звезды, в просторах вселенной..."

Он содрогнулся от этих абстракций и словно проснулся. Лес кругом потемнел, помрачнел, загудел под ветром. Стало тревожно и неуютно. Надев рюкзак на плечи, Артур заторопился, почти побежал вперед, стараясь не потерять под ногами заросшую визирку....

Проходя вдоль крутого склона, спускающегося в долину ручья, он поднял глаза и на гребне, на мари увидел силуэты оленей, пасущихся там, почти под низко опустившимися облаками. Однако, Артура это не удивило - зверя кругом было много...

Он, не останавливаясь, подгоняемый непонятной тревогой, спешил выйти на тропу.

Вскоре начался дождик, мелкий, шелестящий, становящийся все сильнее. Артур промок, но штормовку из рюкзака не вынул. "Сухое пригодится еще, - думал он, вглядываясь в извивы тропы. - Дойду до устья Муякана и, если дождь не перестанет, то буду табориться и ночевать".

По карте он знал, что где-то здесь, Муякан впадает в Мую.

Вдруг из-под ног в сторону от тропы метнулась тропинка. Не задумываясь, Артур сбросил рюкзак под куст, на развилке, и почти бегом побежал по тропке.

Вскоре из-за сосен мелькнул черный силуэт избушки. Артур не верил своим глазам. Однако, это было зимовье.

Войдя внутрь, он в полутьме рассмотрел закопченные стены, нары в дальнем конце, от стены до стены, железную печку под маленьким грязным окном, едва пропускающим мутный полусвет. Был даже стол, сколоченный из не струганных досок. "Давно стоит", - констатировал Артур и, обрадовавшись, побежал за рюкзаком...

Вскоре в зимовье топилась печь, варилась ароматная каша, а человек, лежал на расстеленном, на нарах спальнике. Он, сняв мокрую одежду, повесил ее сушить над печкой и, задремывая, слушал сквозь наплывы сна потрескивание огня, мерный шум дождя, падающего на крышу...

"Жить все-таки хорошо. - лениво размышлял он. - Еще час назад я, мокрый, голодный и усталый брел по тропе, не зная, где устроиться на ночлег. И вот я под крышей, в тепле, варю кашу и думаю уже о завтрашнем дне. Я прошел две трети пути. Окреп, приноровился к одиночеству и усталости. Недолго осталось ждать, и мой поход закончится...

И немножко жаль, что рядом нет никого, кто мог бы разделить тяготы пути, и мои восторги перед красотой и величием тайги. Но ведь я могу потом все это описать. Могу собрать книгу очерков о своих странствиях. Ведь не зря же я заканчивал журналистику... Артур медленно перевернулся с боку на бок... - Работать в газете я не могу. Там такая суета, так много неумных начальников, и так много идеологической цензуры. Это не для меня. Но ведь писать рассказы я могу..."

Почувствовав запах горелой каши, он вскочил и, обжигая пальцы, убрал котелок с печи.

- Пора и поесть, - проговорил он вполголоса, и поймал себя на этом. " Я уже сам с собой разговариваю, - нахмурился Артур. - Ну, ничего, это обычное для одиноких людей дело".