Таежный спрут

Но тут их позвала девочка. Не могла она заметить тело мертвого «ниндзя» – тот лежал в стороне, намного левее. Ее привлекло что-то другое. Честная компания, включая ворчащего под нос жирного, подалась к оврагу. Девочка уже спускалась – над обрывом осталась голова и машущая ручонка. Она натянуто улыбалась.

Машина въехала на мост. Меня опять что-то будто дернуло – я воспарила над зеленью и уставилась на нее. Ничегошеньки не понимаю. Тоска накатила – просто озвереть. Аж горло жгло…

«Уазик» замер посреди переправы, постоял какое-то время, затем медленно, как-то неуверенно тронулся с места. Перекатил на ту сторону и скрылся в лесу. Я заставила себя отступить за дерево, и вовремя – толстяк обернулся, воззрился на лес, на молчаливые сооружения и как-то недоуменно развел руками…

Тоска у виска тянула в бой. Я пыталась осмыслить свои ощущения, но беспричинная злоба не позволяла это сделать. Она рвала мои логические заключения и мешала сосредоточиться. Мне казалось, я упустила из виду что-то важное, не сделала то, что должна была, и мысль об этом меня угнетала. Откуда ни возьмись объявился голод. Возмущенный желудок решил открыто заявить, что две вафельки из малого пакета гуманитарной помощи для здоровой женщины – сущее унижение. Разразился утробными протестами. И опять какой-то демон понес меня на опушку. «Твой темперамент нас погубит! Остановись! Неужели ты не видишь, посмотри внимательно!..» – твердило первое «я» второму. «Ща-ас, очки отпотеют…» – бормотало второе и перехватывало инициативу, беря верх над двигательным и думающим аппаратами. Какая муха меня укусила? Почему явление штатских стало причиной нервозности?.. Как чумная, я вышла из леса и направилась к дому. «Ты должна узнать, что там внутри, – решительно внушало второе «я», – имеешь право. Ты должна покончить со всем этим, получить предельно простой ответ. Не думай о страхе, это твой Юрьев день, сегодня можно…» Понимая, что времени на чесание негусто (новоприбывшие не станут дневать под обрывом), я обошла ротонду с тыла, изучила обстановку и стала искать камень. Таковой нашелся неподалеку от приземистого барака с железными вратами. Самый подходящий – в меру увесистый, удобный в метании. После этого я пропустила лямку сумки через плечо и под мышкой, и отправилась в гору, на поиски оптимальной точки для десантирования на крышу. Нет ничего невозможного – барак вплотную подступал к скале и как бы служил ее продолжением. Проблема состояла лишь в ловкости прыжка с уступа скалы на двускатную крышу. Всего два метра. Но я отказалась от головокружительных па, возможно, с двояким финалом, сползла вниз, держась за уступ, разжала руки и, пролетев сантиметров тридцать, попала точно в цель. На четвереньках перебежала крышу. Второй этаж ротонды мерцал прямо надо мной, метрах в полутора. Бревна (очевидно, в порядке эстетики) клали лесенкой – одно над другим со смещением. Обладая не бог весть какой ловкостью, можно добраться до выступа, опоясывающего этаж. Более элементарный способ: подняться по боковой наружной лестнице и проделать ту же процедуру без лишних движений, я в страхе отвергла – слишком заметное вторжение. Любой подходящий с юга обнаружит разбитое окно. А для того, чтобы найти его с тыла, нужно намеренно обойти дом, а это сделает не каждый. Я вынула из сумки камень и, размахнувшись, бросила.

Булыжник с треском продырявил стекло. Посыпались осколки. В нижней части проема образовалась рваная дыра размером с голову. Не думаю, что звон осколков кто-то услышал – слишком далек обрыв. Но на всякий случай я присела и стала слушать. Опять какая-то щебетунья устроила в лесу переполох, скандально выводя одну и ту же трель. Я ее что, разбудила?