Таежным фарватером

Да, нужна! Таково мнение проектировщиков, с которыми мы встречались. Они утверждают: говорить о том, нужна или не нужна новая дорога в Сибири, все равно что спорить, как строить мост: вдоль или поперек реки. Мы убедились в этом, посмотрев экономическую карту страны, на которой вся крупная индустрия «привязана» к Транссибу. На ней условные обозначения гидроэлектростанций и металлургических комбинатов, лесопромышленных комплексов и предприятий нефтепереработки, словно нанизанных на стержень главной сибирской дороги. А взгляни чуть севернее ее — и нет тех значков. А там, в высоких широтах, свои богатства, к которым не дотянуться из-за бездорожья. Хоть и прокладываются туда железнодорожные пути, но главным образом меридиональные. А ведь пришло время перешагнуть через тайгу, реки и хребты, чтобы освоить уникальные клады тюменской нефти, удоканской меди, олекминской каменной соли и ангарских полиметаллов, чтобы положить начало созданию новой, металлургической базы на юге Якутии, где на редкость удачно сочетаются залежи коксующихся углей и железной руды.

Нигде не пересекутся Севсиб и Транссиб. Они не соперники на пути прогресса, а сподвижники. У них много общего. Но и немало отличий. И каждое из них символизирует эпоху. Транссиб прошел по проторенной дороге, которую именовали Великим сибирским трактом. Севсибу идти по бездорожью, по малолюдным и диким местам. Первыми пассажирами Транссиба, законченного в 1916 году, были отчаявшиеся найти счастье на родине хлеборобы, солдаты и ссыльные. Первые составы на Севсибе повезут на Восток патриотов нефтяной целины, строителей рудников на Ангаре, будущих металлургов Якутии. Транссиб помог заселению Сибири и ее экономическому развитию. Правда, почти исключительно в сфере сельского хозяйства. Севсиб ускорит индустриальный прогресс Сибири и свяжет в единое целое перспективные северные районы.

К тому моменту, когда первая железная дорога связала города Сибири, Иркутск насчитывал пятьдесят одну тысячу жителей (самый крупный город между Уралом и Тихим океаном), Тюмень — тридцать тысяч (на тысячу человек меньше, чем Троице-Сергиева лавра, известная теперь как подмосковный город Загорск), Красноярск — двадцать семь тысяч. Транссиб превратил эти города в гиганты. Хорошим «стимулятором роста» будет и Севсиб для многих городов Сибири. В том числе Тюмени и Тобольска.

Когда была завершена первая сквозная сибирская дорога, появилось немало проектов прокладки Северного рельсового пути от Урала к Тихоокеанскому побережью. Причем были среди 'них удивительно смелые, хотя в этом нет ничего удивительного. Россия в начале века оставалась бездорожной державой. Зарубежные предприниматели соблазняли царское правительство заманчивыми предложениями. Одно из них принадлежало представителю североамериканских капиталистов Ломк де Лобелю. По тем временам его проект был фантастичен: провести железную дорогу Канск — Берингов пролив через Киренск, Якутск, Верхне-Колымск, Анадырь. Компании США даже брались построить ее, но требовали на девяносто лет (с 1906 года) безвозмездно территорию двенадцать километров ширины по обеим сторонам магистрали для эксплуатации природных богатств. Правительство не ответило на предложение американцев. Даже оно, совершившее перед этим продажу Аляски, посчитало, видно, шокирующим проект железной дороги на столь грабительских условиях.

Северная Сибирь получит вторую дорогу жизни. Те богатства недр вдоль магистрали, на которые зарились заокеанские деловые люди, останутся нашими. И не на девяносто лет, а навечно.

Севсиб убеждает в том, что эра железных дорог не прошла. Автомобильный, авиационный, морской или трубопроводный транспорт не может заменить железнодорожных путей. Особенно за Уралом, где только наступает время рельсового пути. Так пусть же русская «железка» послужит еще Сибири!

Невелик городок

И опять наш попутчик — Иртыш. «Горизонт» оставляет за кормой пенный след. Сзади еще высится крутой береговой яр, на другом конце которого стоит поднятый над рекой тобольский кремль.

До чего же странными бывают порой ощущения в путешествии! Вот впереди лежит дорога. Ее нужно пройти. Она манит неизвестностью. А тебя какая-то сила принуждает оборачиваться назад. Мысленно возвращаемся в Тобольск, вспоминаем взгорье над рекой и силуэт кремля. Нам представляется теперь, что мы лучше понимаем неторопливых и сердечных людей, с которыми встречались там. И убедились, наконец, в том, что седины Тобольска перестают быть единственной его достопримечательностью. И железная дорога, и нефтяные скважины, и фонтан термальных вод обещают городу с изумительным прошлым большое будущее.