Тафгай 2

— Что-то Иван, я слышать стал плохо, — сказал мужичок, которого я неоднократно приносил после гулянок домой, к жене. — Вот о чём ты меня сейчас спросил?

— Пить будешь? — Крикнул я громче, всё-таки в таких цехах, где всё гремит и шумит, мужики на самом деле глохли ещё до выхода на пенсию.

— Пить? — Расслышал самый часто употребляемый глагол Данилыч, затем задумался на пару сек и ответил. — Пить буду, но молча.

— Я когда играть сюда со своей командой «Крылья светов» приеду, то специально забью две шайбы в ворота Коноваленко. Одну для тебя, Казимир, другую для тебя, Данилыч. Нашли дезертира, — махнул я рукой и побежал на второй этаж в заводскую библиотеку.

Слава советской космонавтике, библиотекарша оказалась на месте. Я молча сунул перед женщиной, которая уже больше думала о внуках и пенсии, чем о книгах, бланк обходного листа. Как долго она надевала очки, включала настольную лампу, затем рылась в каких-то картонных карточках, что я чуть взвыл.

— На вас записано три книги, — мило улыбаясь, сообщила мне «повелительница» пыльных книжных полок.

«Книги, книги, эти книги, — задумался я. — Ну правильно, меня почти две недели не было, теперь они по всей общаге разошлись. Полдня искать придётся».

— Могу возместить потерю школьной учебной литературы в денежном эквиваленте, — я сунул руку в карман. — Там вроде «История» стоит 30 копеек, и… Вот вам три рубля с запасом.

— Наше поколение, молодой человек, в отличие от вас, наглой современной молодёжи, воспитывалась на других ценностях, — всё так же мило улыбаясь, сообщила библиотекарша. — Не всё в этом мире измеряется деньгами. Уберите это.

Женщина посмотрела на мою трёшку, как на жабу из ближайшего болота.

— Эх! — Выдохнул я и спрятал деньги в карман.

В коридор я вылетел как раненый в самое сердце бык, мозги уже не соображали, а мышцы всё ещё работали. И о чудо! Мастер нашего цеха, маленький и полненький мужчина в самом расцвете лет Сергей Ефимович, по прозвищу Ефимка, вывалился прямо на меня. Испуг его так оказался велик, что он, не успев даже для приличия поздороваться, резко развернулся и, быстро перебирая кроткими ножками, засеменил в туалет.

«Погоня! Какой детективный сюжет обходится без неё? Один — бежит, другой — догоняет! Таков непреложный закон жанра!» — автоматически вспомнил я цитату из кинофильма «Берегись автомобиля».

После чего вальяжно прошёлся до туалета, ведь из него скрыться некуда. На окнах решётки, да и со второго этажа, который по метражу скорее третий, не выпрыгнешь. Можно конечно уйти «подводным путём», но это ещё никому не удавалось.

— Сергей Ефимович, бумагу подпишите, и сидите дальше хоть до вечера, — культурно постучал я в единственную запертую кабинку. — Я вам даже кроссворд свежий принесу, чтоб тужилось веселее.

— Сначала расплатись за рабочие штаны, которые ты этим летом сжёг, — пробурчал из-за двери мастер цеха.

— Зачем это? — Удивился я.

— А кто тебя знает? — Затараторил Ефимка. — Напился пьяный и с криками: «Долой самодержавие!» взял и поджёг. А шею, между прочим, намылили мне!

— Сколько я должен заплатить за свержение самодержавия? — Не выдержал я и легонько стукнул ладонью по фанерной перегородке, которая тут же завибрировала, а за дверью громко ойкнул мастер цеха.

— Пять, э, семь рублей, заплати в кассу, справку об оплате принесёшь мне, — пискнул мужчина. — И перестань ломать туалетные перегородки, мало тебе штанов?

* * *

«Штаны, перегородки, книги, фрезы, которые я и в глаза не видел, но выбросил вместе с металлической стружкой в отходы, а должен был сдать кладовщику, — голова моя в прямом смысле кружилась, в висках стучала барабанная дробь. — Да это просто заколдованный город! Вчера с неформалами поссорился. С девочками из общаги поссорился. Даже сосед по комнате, который во всём передо мной виноват, и тот от меня нос воротит! Видите ли, я его унизил перед подчинённым».

А когда я весь взмыленный прибежал в заводоуправление, в кассу. То естественно кассир во время рабочего дня куда-то уехала до следующего рабочего дня, то есть до завтра. И последнее что оставалась мне, кроме принятия яда, это заставить подписать обходной лист товарища из секретного отдела. Кстати, кабинет его был на том же первом этаже, в конце коридора.

Я громко постучал в дверь нашего «секретчика», ведь ни для кого на заводе не было секретом, что «ГАЗ» кое-чего «стряпал» и для обороноспособности страны, но я-то тут при чём? Меня, раздолбая и охламона, к таким цехам на пушечный выстрел не подпускали, естественно, чтобы я не разболтал военную тайну проклятым буржуинам за банку настоящего немецкого пива.

Затем я вошёл в кабинет, и плюгавый мужичок за столом резко перевернул листок бумаги тыльной стороной. Спрятал, значит, главный секрет от посторонних глаз.

— Подпишите обходной лист, — я выложил ненавистную бумагу на стол.

— По инструкции не имею право ставить свою подпись, пока других подписей здесь нет, — медленно растягивая слова и делая между ними большие паузы, сказал работник секретного отдела.

— Покажите мне эту инструкцию! — Рявкнул я.