Тафгай 2

Конечно, мои разговоры, что якобы мы сейчас удивим Тарасова, были элементарной бравадой. Чихал наставник ЦСКА на наши перестановки. Более того весь первый период в третьей тройке у него выходили совсем молодые и незнакомые мне ребята. Вот и сейчас напротив меня встал, какой-то Волчков.

Вбрасывание я выиграл легко, можно сказать играючи. Затем от Куликова получил обратный пас и пока меня не повязали по рукам и ногам в касание переправил шайбу направо на Ковина. Володя сделал обманный финт и выполнил рискованную передачу на левый борт. Скворцов завладел шайбой и ринулся параллельно синей линии ЦСКА. И тут полетел я, бортанув по ходу Волчкова, в открывающийся мне коридор по левому борту.

Пас от Скворцова, выезд на ударную позицию, замах, шлепок мимо ворот и мимо выкатившегося навстречу Третьяка. И шайба точнёхонько низом нашла крюк клюшки Вовки Ковина. В такой ситуации не промахнулся бы даже инвалид.

— Ох! — разочарованно вздохнули трибуны, ведь за воротами зажегся печальный для армейцев красный фонарь.

— Гол! — Заорала в наступившей тишине наша скамейка запасных.

— Блохин! Волченков! Мать вашу! — Перевесившись всем грузным телом через борт, крикнул Тарасов своим защитникам. — Куда, б…ь, смотрите, я вас спрашиваю?!

— Хороший тренер, звонкий, — улыбнулся я, подъехав к Игорю Чистовскому.

— Да, нам молодым до Анатолия Владимировича пока далеко, — заулыбался Игорь Борисович. — Кто следующий на лёд выходит? Ты же всё спутал.

— Если я спутал, я и распутаю, — пробормотал я. — Сейчас мы ещё раз отыграем, а дальше уже смотри по расписанию.

— Шайбу с подачи Ивана Тафгаева номер тридцать, забил Владимир Ковин номер двадцать второй, — без единой эмоции объявил диктор по стадиону, а на электронном табло высветилось: 1: 1.

На первый перерыв мы ушли, уже выигрывая 1: 2. Перед самым свистком Мишин, Федотов и Фролов здорово поймали в средней зоне несчастливое третье звено молодого москвича Волчкова, и затем в быстрой атаке классно разобрались с защитой. Мишин замахнулся, Третьяк выкатился, и уже пустые ворота поразил Федотов. Нужно было слышать, что выдал своим подопечным Анатолий Владимирович. Куда он их только не грозился послать, и на подводную лодку, а на границу с Монголией и даже на Чукотку охранять белых медведей.

В раздевалке же у нас царило полное благодушие. Ребята посмеивались, хвастаясь удачными моментами игры, при этом благополучно забывая про неудачные. Только один Виктор Коноваленко сидел мокрый, как только что из бани и молча смотрел в одну точку перед собой.

— Молодцы, — встал я, отпив половинку кружки горького чая. — Только сейчас Тарасов своих так эмоционально накрутит криками за Родину, за Сталина и за полёт Гагарина, что понесутся они как стадо разозлённых буйволов. В защиту не жаться! Ловить в средней зоне и сразу атака. И ещё. Я же сказал Третьяку не бросать прямыми бросками, даже если очень хочется. Свистухин, это тебя касается.

— Я только попробовать, — пробормотал он, тут же спрятавшись за спины партнёров по звену.

— Правильно, не надо давать ему почувствовать игру, — поддержал меня новый тренер вратарей Саша Котомкин. — Пусть Владик помучается, подёргается.

— И я почти уверен, — сказал Игорь Чистовский, — что во втором периоде Тарасов выпустит Мишакова и Блинова в третью тройку нападения. Лёша Мишин будьте внимательней, вам против них играть.

Всё о чём мы поговорили в перерыве, во втором периоде реализовалось наяву. ЦСКА из всех сил рвался к нашим воротам, а мы душили эти татки в средней зоне. Со стороны искушённых зрителей это выглядело омерзительно. Так как минут восемь на льду творилась неприятная глазу толкотня. Что Коноваленко, что Третьяк стояли без работы.

— Петров! В Чебаркуль отправлю! — Слышался звонкий голос Тарасова. — Тысяча людей на тебя, б…ь, смотрят, куда даешь? Харламов в Калинин захотел? Где твой дриблинг, мать твою?

Конечно, всё это было смешно, но и мы, изматываясь в этих бесконечных клещах и зацепах, тоже не могли нормально разыграть непослушную шайбу в атаке.

— Ничего, сейчас полегчает, — упал на скамейку запасных мокрый от пота Коля Свистухин.

— А если принять «пирамидона», то полегчает ещё раньше, — брякнул капитан команды Мишин, выходя на лёд со своими партнёрами.

— Да, Николай, не хочешь играть, не мучай клюшку, — добавил я, и вся команда дружно заржала.

— Ха-ха! — По театральному отреагировал на колкость Свистухин, и обиженно засопел.

Не знаю почему, но именно после того как народ весело погоготал, у нас всё на льду стало получаться. Сначала счёт 1: 3, сделал Фролов, разыграв кроткую комбинацию с Мишиным. «Второй асист у капитана», — отметил я автоматически. Затем и мы доказали, что не зря отрабатывали ловушку Жака Лемера стыренную из недалекого будущего.