Тафгай 3

А затем в раздевалку заглянул какой-то смышлёный мальчонка и передал мне странную записку с вахты служебного входа. На маленьком клетчатом листочке из записной книжки помадой было написано: «Здравствуй, это Ирина Понаровская!».

- Шанель номер пять, - принюхавшись, высказался Коля Свистухин.

- Что говоришь товарищ мой? Нюхнул Шанель? Иди домой. – Под хихоньки товарищей по команде «осадил» я любопытного Николая и сжал записку в кулаке. - Михалыч! – Обратился я к главному тренеру, надевая чехлы на лезвия коньков. - Я на минуту на третий период опоздаю. Без меня слишком много не забрасывайте.

Что ответил мне, опешивший от наглости Сева Бобров я не расслышал, так как заметно ускорившись, потопал по лабиринту подтрибунных помещений дворца спорта «Юбилейный» в сторону служебных проходных.

«А что, собственно говоря, я так сорвался? – думал я, шагая по бетонному полу дворца. – Может, зря себе мозги пудрю и ей? Ведь дружба между мужчиной и женщиной – это как хождение по тонкому льду неизвестного водоёма. Никогда не знаешь, в каком месте провалишься и окунешься по самую макушку неразрешимых внутренних вопросов».

- Привет, - улыбнулся я, стоящей за «вертушкой» Ирине Понаровской, которая была одета в пальто и красный пуховый платок. – Пропустите девушку, - потребовал я от двух бабуль, которые сидели на вахте.

- Пропуск пусть сначала предъявит! – Недовольно заворчала одна бдительная бабушка.

- Да вы чего? Устроили здесь архипелаг ГУЛАГ? Это же известнейший специалист в Союзе по спортивно-тайскому массажу! – Я в наглую потянул Ирину за руку через пока не зафиксированную «вертушку». – Вот из-за таких как вы «Голос Америки» и считает, что в СССР нет свободы, равенства и братства. Стыдно должно быть, бабушки!

И пока вахтёрши не опомнились я буквально полетел широко вышагивая своими длинными ногами, ведя за руку Ирину Понаровскую, ведь третий период, судя по раздающемуся шуму трибун уже начался.

- Ну, ты и сумасброд, - хохотнула певица, еле поспевая за мной. – А я хотела тебя в гости пригласить после игры. У меня любимая бабуля и старший брат - большие любители хоккея.

- Не получится, - я привёл немного запыхавшуюся девушку прямо за нашу скамейку запасных. – У нас самолёт через час сорок пять уже взлетает.

- Тафгаев! Ты вообще чего?! – Сева Бобров сделал очень большие глаза, увидев меня в обществе симпатичной девушки.

- Познакомься, Михалыч, это Ирина Понаровская солистка «Поющих гитар». Это легенда советского спорта Всеволод Бобров. – Я коротко представил главному тренеру молодую певицу. Затем шлепнул по каске Свистухина, который от любопытства почти свернул шею, а остальным хоккеистам показал нехилого размера кулак, чтобы от игры не отвлекались. – Ирина, постой пока вон там, с краю. Михалыч, моя смена?

- Твоя, твоя, - покачал головой Бобров.

Само собой чтобы выпендриться перед в будущем популярной певицей в первой же своей смене, я показал максимум на что способен. Протащил шайбу от ворот Коноваленко до ворот Шаповалова, и лишь в последний момент, решив всю славу себе не загребать, отпасовал на открытого «Малыша». И на сорок второй минуте счёт стал разгромным 0 : 4.

- Ну, ты и ходок, Иван, - заулыбался Боря Александров, когда мы поздравляли друг друга с успехом. – В Горьком у тебя одна, в Ленинграде другая.

- Иван у нас своего не упустит, - поддакнул Сашка Скворцов.

- Харе вам! С Женькой у меня всё серьезно, а с Ириной мы просто друзья, - смущённо пробормотал я, катясь на скамейку запасных.

На скамейке, сначала на меня пристально посмотрел Бобров, решая казнить или миловать, а затем со спины незаметно подошла Ирина Понаровская.

- Поздравляю, - улыбнулась она. – Можно спросить? Откуда у вас такая красивая форма? Яркая, оранжевая с мордочкой кота в центре?

- Это называется ребрендинг, - козырнул умным словом, которое услышал от меня, Боря Александров. – Считается, что коты приносят удачу, и теперь это наш логотип.

Вообще надо сказать новая хоккейная форма, произвела впечатление не только на Ирину. На фоне тёмно-синих со звездой и большими буквами СКА полинявших от бесконечных стирок шерстяных свитеров, в которых играли армейцы Ленинграда, мы выглядели как гости из будущего. А это совсем другое самоощущение, как будто ленинградцы хоккеисты второго сорта, а мы самого высшего. Конечно, это было не так. Играть в хоккей игроки СКА умели, но вот схема их игры и тренировочные методики давно устарели. Поэтому мы сегодня как никогда доминировали, а хозяева льда мучились. Дошло даже до того, что 57-ой минуте, когда счёт стал 0 : 5, шайбу забил вышедший на пару смен Доброхотов, Сева Бобров приказал третьей пятёрке и запасным идти в раздевалку и переносить наши вещи в автобус. А за минуту до конца матча вообще на льду остался доигрывать, вратарь Коноваленко, защитники Гордеев и Куликов, и я со своими «пионерами».