Тафгай 4

— А ты смотри на всё одним глазом, помогает, — усмехнулся Боря Александров. — У меня, кстати, тоже «вестибулярка» барахлит.

— Калеки, — пробубнил я. — В средней зоне пас на меня, я шайбу сам привезу к воротам Абрахамссона и там её разыграем.

Наконец шведские игроки тоже соизволили выкатиться на ледяное поле. И появление своих любимцев восьмитысячная толпа встретила громкими и продолжительными аплодисментами, словно депутаты Леонида Брежнева на съезде КПСС. В сегодняшней игре, в принципе, как и во вчерашней, сборная «Трёх корон» имела существенное преимущество, она как хозяйка льда, имела возможность выпускать свою пятёрку после нашей, то есть Билл Харрис мог использовать «наложение» звеньев. Вчера против нас «огребали» Хаммастрём — Викберг — Лундстрём, а сегодня нам не давали играть Юханссон — Пальмквист — Петтерссон. А Викберг с компанией в этой игре очень удачно действовал против пятёрки Володи Петрова. В защите же у шведов меня встречали — хороший знакомый здоровяк Экман и пока ещё не пуганый Милтон. Я вообще старался кулаками не махать, так как сегодня нужны были команде не количество поставленных мной фингалов, а количество заброшенных мной шайб и отданных голевых передач.

Судья из ФРГ Баадер повертел головой, удостоверился, что все готовы, и вбросил шайбу на лёд. К сожалению, вбрасывание Пальмквисту я проиграл, ведь меня тоже немного штормило после самолёта. «Ничего, — решил я, — сейчас кого-нибудь впечатаю в борт, сразу прояснится в голове».

И первым кого я решил огорчить, чтобы мои мозги встали на место, оказался Хакан Петтерссон, который был выше на голову Бори Александрова и уже несколько раз против нашего «Малыша» сыграл жёстко. Но сразу же бить шведского крайнего нападающего было против правил, нужно было дождаться, когда шайба придёт к нему. А шайба заметалась в средней зоне, где мы ловили хозяев поля в наш хорошо уже отработанный «капкан».

Вдруг защитник гренадёр Экман, перевёл непослушную шайбу на левый край Петтерссону. Борька чуть-чуть успел шведа клюшечкой притормозить в пределах правил. Я же с улыбкой на лице тут же ускорился, так как лучшего момента для красивого силового приёма может и не быть. Краем глаза в доли секунды заметил вытянутое лицо тренера из Канады Билла Харриса, который быстрее всех сообразил, что сейчас произойдёт, и с разгону воткнулся в крупное тело бедного Хакана Петтерссона. Дальше, коньки шведского парня мелькнули как клинки самурая перед моим носом, а сам пострадавший вылетел за борт точнёхонько под ноги канадского хоккейного специалиста.

— Окей Билл? — Успел спросить я потрясённого тренера «Тре крунур» и, завладев шайбой, полетел в атаку.

Ох, как просветлело в голове! Следующим на моём пути вырос защитник Милтон, крепкий широкоплечий парень. Но и он попал под электричку, зазевался с испугу, поэтому присел на пятую точку, но клюшку не потерял и успел своей фирменной «кочергой» дать мне по ногам. И вот я падаю, хорошо что в зоне атаки, перед воротами Абраха… В общем фамилия непроизносимая. Ведь падать перед своими воротами это как-то не солидно. Шайбу пока мысли путались, я автоматически скинул влево на «Малыша». «Всё дальше без меня», — подумал я, скользя на пузе прямо в деревянный жесткий борт.

— Бам! — Что-то бамкнуло прямо в лоб.

«Что угодно, только не сотрясение мозга и мировая ядерная война!» — пролетела последняя мысль. Но вдруг прямо в ухо кто-то заорал «Гол!» и спокойно полежать мне не дал. А потом ещё нагло так начал меня трясти как в УАЗике, который катит куда-то по бездорожью по долинам и по взгорьям.

— Гол! Тафгай! — Заорал мне в лицо Мальцев, из чего я сделал вывод, что забил именно он. — Ты чё как?

— Нормально, — пробормотал я и, приподнявшись, поехал на смену. — Между прочим, кости черепа — самые крепки в теле человека. Итс ол райт, Алекс. Итс ол райт.

За пару минут на скамейке запасных, я успел понюхать нашатырочку, ватку с которой мне сунул под нос доктор Олег Белаковский, попил водички и на вопрос Всеволода Михалыча:

— Ты как, готов?

Я ответил почему-то опять на английском:

— Итс ол райт коуч! Нид ван мо гоул.

— Совсем Ваня пиз…улся, — пожал плечами Белаковский.

— Пусть чешет хоть на японском, нам ещё шайба нужна, — отмахнулся Бобров. — Давай Тафгай! — Гаркнул он мне в спину.