Тафгай 4

Справедливости ради надо заметить, что Олимпийская деревня находилась в шаговой доступности не от всех площадок, где шли соревнования. До ледовой арены «Макоманай» всего метров восемьсот, до одноименного стадиона, где прошла церемония открытия, и теперь соревновались конькобежцы, столько же. А вот до второго крытого катка «Цукисамо», где мы тренировались, уже было около пяти километров. Нашим же фигуристам и фигуристкам до катка «Микахо» вообще приходилось добираться целый час на автобусе. Зато биатлонисты с лыжными гонщиками соревновались неподалёку от нашего олимпийского квартала. А где выступали горнолыжники, бобслеисты и саночниками я вообще за первые семь дней в Саппоро так и не узнал, не до того было.

После товарищеского матча со сборной ФРГ, который мы 1 февраля выиграли 14: 1, я развил бурную коммерческую деятельность. Сначала разведал, где какие магазины в городе имеются, где цены ниже, где выше, кто дорожит своим именем и следит за качеством товара, а кто нет. И после небольших дебатов с компаньонами, пришёл к выводу, что надёжней приобрести магнитофоны в большом центральном магазине на проспекте Одори. Дату сделки мы назначили на 11 февраля, сразу после игры со сборной Польши, чтобы потом ничто больше не отвлекало от важнейшей игры с Чехословакией.

Кстати, первый свой «ченж» я совершил 4 февраля с японцем, который координировал наши перемещения по Олимпийской деревне. Третьего числа состоялось открытие Олимпийских игр, а 4-го я уже свою чёрную тяжелую шубу и шапку, что нам выдало государство, махнул не глядя на три японских светло-серых пуховика и на черные штаны из такого же материала. Во-первых, не люблю шубы, а эта мне ещё была к тому же мала. Во-вторых, ходить при нуле градусов в шубе для меня слишком жарко.

— Зачем тебе три пуховых костюма? — Недовольно бухтел Боря Александров накануне игры с финнами.

— В одном ходить, два меньших размеров — продам, — простодушно ответил я тогда.

— Продашь, значит? — Пробормотал Боря, надевая один из пуховиков на себя.

Как итог: на матч с Финляндией в японских пуховиках поехали я, Александров и Скворцов. А к сегодняшней игре со шведами в точно таких же куртках ходила уже половина команды. Даже Всеволод Михалыч случайно намекнул, что тоже не против совершить такой же обмен «сувенирами».

* * *

Когда представители Шведской ассоциации хоккея спросили молодого канадского хоккейного специалиста Билла Харриса: «Сможет ли он гарантировать выигрыш золото Олимпийских игр в Саппоро?», то Билл без сомнений дал утвердительный ответ. Тем боле сборная Канады на Олимпиаду в Японию не ехала. Ведь все на Родине хоккея считали так, если канадские любители на равных бьются с сильнейшими сборными Европы и в то же время на голову слабее профессионалов из НХЛ, то, следовательно, профессионалы и есть истинные чемпионы Мира.

А когда трёхкратный обладатель кубка Стэнли в составе «Торонто Мэйпл Лифс» Билл Харрис принял сборную «Трёх корон» он чётко осознал, в каких компонентах игры нужно срочно прибавить, чтобы достойно отработать очень щедрый контракт Шведской ассоциации. Это игра на пятачке перед воротами, более жёсткая силовая игра в защите и форчекинг, то есть активный прессинг в зоне соперника, когда у противника на льду появляется его лучшая пятёрка.

И первые результаты работы Харриса не заставили себя ждать. В декабре прошлого 1971 года, когда в Москве шёл приз «Известий», его подопечные дважды на своём льду обыграли вторую сборную СССР, и оба раза со счётом 5: 3. Причём поверженным оказался сильнейший европейский дуэт тренеров Чернышёв и Тарасов. Шведские центральные газеты тогда писали, что Билл Харрис слов на ветер не бросает, и пришёл в сборную Швеции только с одной целью — выиграть золотые олимпийские медали.

Но перед самой поездкой на японские острова в Саппоро сборная Билла Харриса дважды уступила уже первой сборной Советского союза. И всё бы ничего, но вторую игру организовали специально так, чтобы у соперника не оставалось физических сил после позднего перелёта из Гётеборга в Стокгольм, а победа всё равно досталась подопечным Всеволода Боброва. Эта сборная СССР, которую возглавил в прошлом знаменитый советский хоккеист откровенно пугала Харриса, потому что игра её некоторыми отрезками напоминала убийственную смесь канадского и европейского стилей. Особенно когда на лёд выходил здоровяк Тафгай. Он конечно не ровня технарям Харламову и Мальцеву, но силовую борьбу вёл на очень высоком уровне.

«Этот парень и в НХЛ может многим кости переломать», — грустно думал Харрис, наблюдая разминку сборной СССР перед началом игры в ледовом дворце «Макоманай». И перед самым стартовым свистком Билл подмигнул одному из судей этой встречи Гагнону из США, с которым он душевно пообщался, оплатив обед в ресторане ещё два дня назад. Причём речь не шла о явном подсуживании, Билл просто намекнул, что иногда сдвинуть букву хоккейного закона не преступление. Да, согласился с ним «проклятый янки», не преступление желать небольшую премию за свой тяжёлый и не благодарный судейский труд.