Тафгай 7

После финальной сирены матча, закончившегося со счётом — 3: 3. Генменеджер Томми Айвен и Андрей Васильевич Старовойтов чуть-чуть в раздевалке не устроили кулачный бой. Мистер Айвен обозвал нашего чиновника — проклятым капиталистом, который мешает Большому Тафу играть в хоккей. А Андрей Васильевич, успев уже где-то опрокинуть рюмашку виски, заявил, что я тебе буржуй недорезанный сейчас покажу «кузькину мать», небо с овчинку покажется! Хорошо, что вовремя разрядил обстановку тренер Билли Рэй, сообщив, что в параллельном матче «Монреаль Канадиенс» проиграл, поэтому мы всё ещё возглавляем лигу и ничья на выезде с сильным соперником — это хороший результат.

— Что такое «небо с овчинку»? — Спросил меня генменеджер.

— В старину преступников бросали в яму, из которой можно было видеть лишь маленький кусочек неба над головой, — ответил я. — Вот и появилась такая присказка — «небо с овчинку».

— Он меня хотел бросить в яму? — Обиженно засопел Томми Айвен. — За что?

— Да никто никого не хотел бросать, — я приобнял обоих бузотёров. — День просто сегодня был непростой — нервный.

* * *

Первый день весны для шамана Михаила Ефремовича Волкова так же был наполнен тревогами и нервотрёпкой. Ночью в личном домике на окраине финского хутора Румпу, ему не давали спать кошмары, по несчастью шаманам они тоже снятся. Однако Волков большого значения неприятному сну не придал, так как в 4 часа утра он вместе с подельниками двоюродными братьями Тимофеем и Кондратием двинулся в пеший переход через границу СССР. Тащили наши честные контрабандисты как всегда одно и то же — джинсы, пластинки, кассеты, блоки сигарет и дефицитные в Союзе контрацептивы.

Михаил Ефремович во время монотонной дороги уже представлял, куда потратит гонорар. Во-первых, домику давно требовался ремонт, во-вторых ему снова хотелось пуститься в путешествие по Европе. Побывать в тёплых странах — Греции, Италии и Испании. «Жизнь прожить надо так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы», — думал шаман, припоминая цитату Николая Островского из романа «Как закалялась сталь». Ещё Волков хотел купить новый мотоцикл взамен брошенного под Выборгом в декабре прошлого года. Всё же иногда шамана тянуло на Родину в город Горький, а без мотоцикла ехать туда было опасно.

— Ничего, Ефремыч, — хмыкнул бывший лесник Кондратий. — Сейчас товар скинем, и купишь ты себе новый мотоциклет. Я с одним мужиком в Ленинграде уже договорился. Недалеко от Стрелки на Васильевском острове спросишь пельменную, он тебя там будет ждать сегодня в четыре часа дня.

— Ты хоть хорошо того мужика знаешь? — Спросил Волков, мерно переставляя ноги в снегоступах по метровым сугробам, ещё не начинавшим таять, не смотря на первый день календарной весны.

— Три раза с ним уже выпивали, — хохотнул второй бывший лесник Тимофей, который со своим двоюродным братом купили на двоих частный дом на краю Ленинграда, чтобы быть поближе к тайной тропе через границу.

— Свой мужик, нормальный. И возьмёт за машину не дорого, — добавил почти шёпотом Кондратий, так как в зоне видимости показалась нейтральная полоса.

* * *

В Ленинграде на Васильевском острове шаман Волков оказался уже около трёх часов дня, так как его подвез в кинопередвижке человек принимающий товар. До заветной встречи оставалось каких-нибудь пятьдесят минут, и он бесцельно прогуливался вдоль набережной, и посматривал на некоторых отчаянных ленинградцев, которые на лыжах бегали по поверхности замерзшей Невы. И внезапно что-то кольнуло Михаила Ефремовича прямо под сердцем. «Не нравится мне этот мужик, который продаёт мотоцикл по заниженной цене, и сон сегодня был плохой, бежать надо, — разом пронеслось в голове шамана. — И вообще, прав был Иван, завязывать нужно с контрабандой! И правильно мы тогда мотоцикл под Выборгом бросили. Бежать!».

— Товарищ, — вдруг преградил дорогу Волкову дедушка интеллигентной наружности в очках. — А вы знаете, что раньше по льду запускали три трамвайные линии. Столбы, которые подавали питание, вмораживали прямо в лёд! Вы представляете? А ещё на Неве устраивали забеги на лошадях!

— Дай пройти, профессор, — рыкнул шаман, но не тут-то было, непрошенные лектор, словно клещ вцепился в рукав контрабандиста и продолжил с лихорадочно выпученными глазами тараторить:

— Вы только вообразите, на реке строили двадцатиметровые горки, прямо здесь перед Стрелкой. И на них любили кататься даже императрицы: Елизавета Петровна и Екатерина Великая.

— Отцепись, коронованная особа! Я ведь и по шее могу врезать! — Зашипел угрожающе шаман Волков, уже оценивая куда бежать.

Однако дальше произошло то, чего он даже представить не мог в самых страшных снах. В доли мгновений хлипкий старичок в очках умудрился сделать хитрую подножку и Михаил Ефремович полетел носом в снег. Тут же рядом затормозила черная волга, из которой выскочили ребята значительно моложе уличного профессора и гораздо шире его в плечах.