Тафгай 7

— Что ты задумал? — Опять прошипел Кшиштоф Бачурски.

— Гуталин есть? — Я ткнул пальцем на черные, начищенные до блеска ботинки Гордона Дэвиса. — Ботиночки чем чищены? Значит так, убивать никого не буду. Сам не хочу грех на душу брать, но покалечить немного вашего цэрэушника придётся. А нож я подкину, чтобы сбить его со следа. Пусть среди своих наркоманов поищет недругов. И такой нужный месяц ему точно будет не до меня.

— Толковая идея, — ухмыльнулся бывший цэрэушник Дэвис, который понял мою озорную мысль с полуслова.

* * *

Агента ЦРУ Райана Эдвардса поторапливали из центра чуть ли не каждые три дня, срочно требовали любыми способами вывести из игры хоккеиста из Советского союза Ивана Тафгаева. Но, к сожалению, этот Большой Таф так осторожно себя вёл, алкоголь не пил, по кабакам и публичным домам не шлялся, что 45-летний аналитик просто сломал голову как его и чем достать. Оставалась последняя надежда — разыграть спектакль с изнасилованием, чтобы накануне важнейших финальных игр усадить Тафгаева на несколько дней в полицию и вымотать ему нервы ложным обвинением. Над этим проектом сейчас и трудился агент Эдвардс. Поэтому сегодня он планировал переехать в Монреаль, так как в финале Чикаго с огромной долей вероятности должен был поджидать безусловный фаворит «Монреаль Канадиенс».

Вдруг в дверь цэрэушника кто-то постучал. «Странно, — подумал он, направляясь к двери. — Сотрудники мотеля пришли принять номер? Так ещё рано».

— Кто? — Спросил Эдвардс из-за двери.

— Вам, мистер, посылка из Сингапура! — Выкрикнул чей-то весёлый и дружелюбный голос.

— Какой Сингапур? Ничего не знаю, — пробурчал агент ЦРУ.

— Как вы не знаете Сингапура? Это же столица Новой Зеландии! В школе надо было лучше учиться! Ха-ха! Открывайте, а то мне некогда. Мне ещё на другой конец города ехать.

— Слушай ты, неуч! — Рявкнул задетый за живое бывший круглый школьный отличник Райан Эдврадс. — Столица Новой Зеландии — город Веллингтон.

Агент ЦРУ приоткрыл дверь и увидел на пороге сгорбленного, но широкоплечего афроамериканца с большущей кепкой на голове, козырёк которой прикрывал глаза.

— Извини, мистер, я не знал, — улыбнулся тот и протянул небольшую бумажную коробку. — Надо расписаться в получении.

«Из центра, что ли прислали?» — задумался Эдвардс и открыл дверь настежь.

Внезапно кулак размером с небольшой кочан капусты вылетел как из катапульты и воткнулся точно в нос агенту ЦРУ. У Райана мгновенно потемнело в глазах и перехватило дыхание, а дальше ещё несколько таких же крепких кулаков врезали ему под дых и в челюсть. Эдвард беспомощно рухнул на пол и сжался калачиком.

— За что? — просипел он.

— Если ещё раз увижу со своей девчонкой — яйца отрежу, — прошипел горбатый афроамериканец.

— Это ошибка, — застонал агент ЦРУ, подозревая перелом челюсти.

— А это, мистер, тебе напоминание. — Незнакомец в кепке достал листок бумаги и приколол его к деревянной стене номера на здоровенный нож. — Веллингтон значит столица Новой Зеландии, ха-ха, буду знать. Пока, мистер.

Целую минуту Райан Эдвардс пытался подняться с пола, после того как горбатый афроамериканец покинул его номер. Голова кружилась, тошнота подбиралась к горлу. Он с трудом встал, придерживаясь за стену, и посмотрел на оставленную бандитом записку. В ней было начертано кривыми буквами несколько слов: «Яйца отрежу, сука». А в слове «отрежу» была сделана одна грубая и детская ошибка.

— Этого мне ещё не хватало, — простонал агент ЦРУ.

* * *

Во вторник 10-го апреля в пятом матче четвертьфинальной серии против «Сент-Лиус Блюз» я летал словно на крыльях. После того как мной был наказан агент ЦРУ, даже дышаться стало легче. Как и ожидалось, больших трудностей пятый матч нам не принёс. Уже в первом периоде Стэн Микита дважды пробил второго вратаря «блюзменов» Уэйна Стивенсона. Во второй двадцатиминутке отличились наши парни из второго и третьего звена, доведя счёт до 4: 0. И за пять минут до финальной сирены почти весь стадион требовал только одного, чтобы шайбу забросил Большой Таф. Даже одноклубники подначивали меня на скамейке запасных: «Тафи, где твоё имя на табло?».

— Иван, я что-то стал плохо видеть, — хохотал Стэн Микита. — Так ты забил сегодня или нет? Болди, посмотри есть на кубе №30 или лучший снайпер чемпионата перестал попадать по шайбе?

— У меня тоже зрение ухудшилось, — хихикал Иван Болдырев.

— Я три штуки положил в первой игре и две в третьей, чё вы ко мне сегодня привязались, ироды? У меня вчера был сложный день, — отмахнулся я, и тут же нашу тройку выпустил на лёд старший тренер Билли Рэй, который сдержаннее всех радовался нашему выходу в финал.

— У него был сложный день, подумать только, — заулыбался Микита. — А что ж ты ночью не отдыхал?

— Отстань Микитос, он над хет-триком всю ночь трудился, — заржал Болдырев, когда я встал на точку вбрасывания.

«Я в отличие от вас, ещё на ночной хет-трик способен, — подумал я, резко ударив по шайбе. — Расшалились, как дети малые. Посмотрим, как вы в следующем сезоне без меня феерить будете».

— Болди пас! — Гаркнул я Болдыреву, который понёсся в атаку по своему правому краю.