Тафгай 7

А ещё через три минуты на нашем чикагском льду при поддержке Стэна Микиты и Ивана Болдырева я опять чуть было не отличился. На входе в зону гостей разыграв с Иваном скрест, мне удалось вырезать шикарный пас на влетающего по левому борту Стэна, который, обыграв одного защитника, очень мощно и хлёстко бросил с кистей. Эд Джакомин в уродливой вратарской маске шайбу отбил прямо на пятачок, куда я стремился всеми фибрами души. Однако защитник гостей Бред Парк, обхватив меня двумя руками, по-борцовски повалил на ледяное и холодное поле.

«Если за токае не давать две минуты штрафа, то за что тогда давать? За убийство?» — зло подумал я и бросил гневный взгляд на товарища в полосатом судейском свитере, который скрепя сердце дунул в свисток.

— Сделайте им вторую мальчики! — Ревел довольный ход матча мистер Айвен.

— Деннис выйди четвёртым нападающим вместо Стэплтона. — Скомандовал тренер Рэй, отправив к нам на розыгрыш лишнего Денниса Халла.

— Билли, — шепнул я единственному защитнику, оставшемуся на льду. — Мудрить ничего не будем, после вбрасывания я влезу на пятак, а ты мне с кистей набрось.

— Как набросить? — Усмехнулся Билли Уайт.

— Нежно, — хмыкнул я, сказав это слово по-русски.

И через тридцать секунд Билли Уайт, который понабрался от меня за сезон множество русских ругательств и нескольких нормативных слов, именно нежно набросил с кистей шайбу на пятак Эда Джакомина. «Делай мать твою!» — выкрикнул я про себя, толкаясь в борцовской стойке с защитником гостей, не в силах подставить свою клюшку под бросок. Тогда чисто автоматически я под навес от партнёра подставил здоровенное тело защитника «Нью-Йорк Рейнджерс», резко дёрнув его в нужную сторону. Но шайба, сначала угодив сопернику в бедро, отскочила в мою клюшку, и лишь потом юркнула в сетку ворот.

— Бееем! — Тут же раздался звук за воротами «рейнджеров» и одновременно зажегся красный фонарь.

— Скооор! — Через полсекунды взревели трибуны, так как из-за толчеи не разобрали что произошло.

— Отцепись, пока в ухо не врезал! — Рыкнул я на игрока гостей, который всё ещё пытался со мной «танцевать» и подумал: «То из верных позиций не залетало, то все рикошеты в мою сторону. Одним словом — наваждение».

* * *

После второй двадцатиминутки, в которой на одну шайбу гостей точным броском ответил Деннис Халл, команда ушла в раздевалку ведя в счёте 3: 1. Хотя справедливости ради, забросить мы могли значительно больше и в третьем периоде, играя от обороны, должны были без нервов доводить матч и всю серию с «Рейнджерс» до победы. Но хоккейные боги переменчивы, поэтому в раздевалке никаких шапкозакидательских настроений не было. Только Томии Айвен всё суетился, кому-то звонил и бегал по раздевалке, бросая на меня странные взгляды. А за две минуты до конца перерыва генменеджер отозвал меня в свой кабинет и наконец, выложил все что накопилось у него на сердце:

— Ты знаешь, Тафи, что нашим клубом владеет чикагский бизнесмен Артур Вирц?

— Владелец «Чикаго стэдиум», — кивнул я. — Сделал бабки на великой депрессии, скупая по дешёвке недвижимость, как некоторые прохиндеи после перестройки. Капиталист проклятый.

— Точно, — усмехнулся Айвен, почесав затылок. — Так вот, когда я почти год назад принёс ему идею подписать советского хоккеиста, то есть тебя, он смотрел на меня как на умалишённого, ха-ха. А теперь готов выложить очень большие деньги. Он сегодня по телевизору увидел твой «вертолётик» и очень долго хохотал, после чего сразу позвонил мне. В общем, если ты подпишешь договор на три года, то бонусом получишь миллион долларов. — С придыханием сказал генменеджер.

Мне сразу же захотелось расхохотаться прямо в лицо нашему скупердяю Иванычу и сообщить, что через три года миллион долларов станет не таким уж большим гонораром, что скоро все хоккейные контракты взлетят до небес. Но я подумал, что если сейчас категорически откажусь, то в лице бизнесмена Артура Вирца приобрету сильного недруга, который будет вставлять палки в колёса. Поэтому сделав серьёзное лицо, я пробормотал:

— Разговор о новом контракте я начну лишь после выигрыша Кубка Стэнли. Так и передай мистеру Вирцу, что сумасшедший русский пока о деньгах не думает.

— Ладно, Тафи, я так и передам. — Недоверчиво посмотрел мне в глаза генменеджер Томми Айвен.

* * *

Начало третьего решающего периода, который при ничейном счёте мог стать и не последним, сложилось для меня не просто. Старший тренер гостей Эмиль Фрэнсис персонально под меня стал выпускать на площадку защитника гиганта Дейла Рольфа, рост — 193, масса под 100 кг. Это через тридцать лет, когда всё человечество разом вытянется в росте в среднем на 10 см, такими габаритами в НХЛ никого не удивишь. А сейчас Рольф, который возвышался надо мной на три сантиметра доставлял мне множество неудобств.