Таганай

– Первое, установить визуальный контакт. То есть выяснить, действительно ли эти животные, являются нашими клиентами. Второе, по возможности изловить их. – Шакулин сделал характерное выражение лица, мол «очень любопытно, как это сделать». Листровский понял пантомиму. – После того, как мы установим визуальный контакт, из центра будет вызван специальный отряд.

Пантомима Шакулина стала еще выразительней.

– Это как, в 1924-м году? – усмехнулся он.

– Почти, – кивнул Листровский. Ну, а если объекты будет невозможно поймать, их следует нейтрализовать опять же с помощью спецотряда.

Шакулин откинулся на спинку стула и уставился в потолок. Весь это ребус казался очень непростым.

Злые глаза Повелителя леса внимательно рассматривали округу. Только что он уловил еще одно движение. Где-то справа от себя, под большой елью, чьи ветви доставали почти до самого снега. Это уже становилось слишком подозрительным. Похоже, там затаилась вторая тень. Эти поганые тени пытаются начать облаву, что ж посмотрим!

Повелитель, искоса озираясь, сделал пару осторожных шагов назад. Первая тень сверкнула своими желтыми глаза, в которых читалась какая-то хитрость, и тоже передвинулась от одного дерева к другому. Их окружал плотный ельник, а потому даже в дневной час было не слишком светло. Вторая тень также аккуратно перепрыгнула через небольшую поваленную березу и замаскировалась за могучим стволом.

Повелитель нервно облизнулся. Поодиночке он безо всяких сожалений разорвал бы их обеих, но двое, уже опасно. Особенно опасно то, что они наступают. Что-то их толкает в атаку, а значит, за ними может быть и более серьезная сила.

Теперь задача Повелителя сводилась к тому, чтобы осторожно, не выказывая беспокойства или страха, потихоньку уйти отсюда. Бросив ненавидящий взгляд в сторону своих преследователей, он медленно наклонился к земле и понюхал снег. Все точно, снег пах тенями. Возможно, здесь их логово. Как он раньше не заметил этого запаха! Повелитель, глядя прямо в глаза первого преследователя, все так же слегка нагнувшись к земле, оскалился и сделал небольшое движение вперед головой, как бы предупреждая, что шутить он сегодня не намерен. Его передние лапы враждебно скребли обросший коркой сугроб.

Пока между ним и тенями оставалось достаточно большое расстояние, но если еще минуту назад его регулировал Повелитель, то сейчас радиус противостояния перешел в руки теней, они заметно стали его сокращать. Повелителю все это очень не нравилось. Он главный в лесу, он здесь сильнейший, и ретироваться не привык. Но снег упорно пах враждебными существами, а это нехорошо. Он еще ни разу не был в этой части леса и, похоже, сюда надо заглядывать пореже.

Повелитель еще раз предупреждающе огрызнулся, слегка подав вперед свою оскаленную пасть. После чего, медленно развернувшись, направился прочь с этого места, ломая тонкие ветки неказистых кустов, которые в изобилии толпились между мохнатыми лапами елей. С тенями он разберется попозже, не здесь и не сейчас. Это он сильнейший в лесу зверь, он совершенный охотник, это он Повелитель леса!

Колямбо открыл глаза. Перед ним лежал белый снег. Это было хорошо, как подумалось ему. Все-таки в прошлый раз снег был розовым. А теперь снег белый, он пушистый, он добрый. Кстати, Колямбо понял, что и сам лежит на снегу, вполне удобно. Сейчас ему было так спокойно, что хотелось и дальше просто лежать на снегу. Никаких мыслей, никаких ощущений, никаких движений, никаких звуков. Только белый снег и все. Больше он ничего не чувствует. Только зрение, только белый снег. Это классно! Как будто он лежит в кровати, в своей любимой кровати, утром выходного дня. Лишь открытые глаза и полное спокойствие от полной умиротворенности. Белое, иногда в незатейливый рисунок постельное белье, и полный мир на душе. А полный мир, это когда нет мыслей, а мыслей нет, когда нет ощущений, а нет ощущений, это когда их просто нет. В этот момент ты даже не думаешь, красиво ли то, что у тебя перед глазами или обыденно. Все, потому что, когда нет мыслей – все красиво. Мысли портят наш мир, они его оценивают.

Колямбо лежал и лежал дальше, глядя на снег. Точнее не на сам снег, а на снег как фон. Ему сейчас было без разницы, куда смотреть. Главное, что нет ощущений и нет мыслей, а значит, нет оценки окружающего мира и условий, которые преподносит окружающий мир. Но, к сожалению, такие моменты длятся недолго. Человека наградили, а может быть, лучше сказать, наказали, слишком развитым мозгом. И основным отличием такого мозга является его крайне сильное желание о чем-нибудь подумать. Возможно, ты и не хочешь думать. Ну, и пусть. Он, мозг, подумает за тебя сам. Тогда и тебе придется подумать вместе с ним. Ты человек. А раз так, то думай.