Читаем Таганский дневник. Кн. 2 полностью

Любимов. Ну вот они со своим уставом пусть и уйдут отсюда. Можем им знамя сшить — там Марк еще работает? С каким знаменем они уйдут, с красным? Там все люди какие-то странные, пришлые. Кому любопытно, пусть идут туда. Но зачем идти к сумасшедшим? Это кликуши, они будут кричать: «Нас выгоняют!» Никто никого не выгоняет никуда. Кто выгоняет? Кроме того, вы получили посылки на пятьдесят тысяч марок, что является трехгодичной дотацией театра. Ясно вам? Теперь вы это все съели, можно еще собрать, прислать. Значит, кого я ограбил, кого я выбросил за 27 лет на улицу? Когда я театр этот старый реорганизовывал, то все наше стремление сводилось к тому, чтобы устроить людей на работу. Да, наступило время, когда театр должен быть реорганизован, потому что он в рыночных условиях так работать не может.

Поэтому зачем я туда пойду? Все это вывесили без моего разрешения, а я туда явлюсь… что — отстаивать свои права? Какие? Чего мне отстаивать? Дорогие мои, одумайтесь! В 74 года я буду дискутировать с Габец или с Прозоровским, который, по несчастью, кончил институт как артист? Он был неплохим рабочим сцены, и большая ошибка, что он стал заниматься другой профессией. Он был гораздо лучшим рабочим, чем артистом. Когда я приехал в Мадрид, я так и сказал ему: «Ты отойди и посмотри, как Желдин играет». И тут я не жестоко поступил, а просто хотел молодому человеку показать, что вот пожилой артист хорошо играет этот эпизод. И вот в ответ на это произошло восстание? Ну, это я привожу как образ, потому что я позволяю себе, когда я чувствую, что мне не нравится, говорить всем, невзирая ни на кого. Меня звания эти ваши не интересуют, они мне не нужны, я их не брал. Это вы хлопотали о них сами. Когда вы хлопочете, вы делаете это индивидуально, а когда вы хотите делать пакости, вы собираетесь в коллектив. Мне это совершенно непонятно. Я не так воспитан отцом и дедом своим. И перевоспитываться я не желаю в 74 года. Кому любопытно, идите смотрите на это безобразие, а я и не пойду туда, и не подумаю. Зачем?

Глаголин. Они попросят вас прийти.

Любимов. Попросят — я пойду и скажу то, что вам говорил. А как только они начнут истерические вещи всякие, я вызову врачей. А если они будут хулиганить, я вызову полицию. Вызову несколько машин скорой помощи, кликушам сделают уколы и увезут в больницу. Вот и все.

Любимов. Ты сделаешь из них мучеников совести.

Любимов. Нет, они войдут в партию Жуликовского и будут призывать Попова к суду. Вот и все. Еще кто хочет что-то спросить?

Сабинин. У меня вопрос. Вы сказали, что когда не будет партии в этой стране, тогда вы вернетесь?

Любимов. Я вернулся, как только эта партия была официально запрещена, но опять позволяют им вести агитацию. Хотя оппозиция должна быть в стране, тогда хоть какая-то жизнь начнется.

Сабинин. Поскольку я профессиональный педагог, я сейчас занимаюсь воспитанием у молодых артистов монтажного мышления — очень современная вещь для нашего государства. Так вот, когда человек имеет это в кармане, рвет это и кидает в корзину, либо кладет в сейф, либо теряет, выбрасывает и так далее, он перестает быть тем, кем он был раньше. Вы понимаете меня?

Любимов. Ну, видите ли, если он сжег и бросил, то он должен благородно уйти из этого учреждения. И все.

Сабинин. Но это не учреждение. Это некая принадлежность к некой партии, это некий фантом. Он был потом организован в структуры государственные, он сросся с ними, но он вросся и сюда.

Любимов. Нет, этот театр именно в государство не вросся, он всегда был в оппозиции к государству.

Сабинин. Я не про театр, я про коммунистов сейчас говорю.

Любимов. Коммунисты вросли. Так они правят сейчас.

Сабинин. Все. Вы ответили на мой вопрос.

Любимов. Ну неужели вы думаете, Кравчук перестал быть коммунистом? Он был все время на идеологии, сейчас его народ несчастный выбрал в президенты. Но он по-прежнему коммунист, поэтому он флот хотел взять, создает сейчас армию в 500 тысяч и хочет охранять свои границы. А вы думаете, тут таких нет? Ну, вот Бугаев — он был при Гришине холуем, сейчас он управляет нами в городе.

Сабинин. А в театре, руководимом вами, есть такие?

Любимов. Полно. В театре даже много жуликов, которые воруют вещи. Что вы удивляетесь? Во всем мире воруют. Но здесь чересчур много воруют.

Золотухин. Но ведь и Ельцин был партократ?

Васильев. А Гамсахурдиа был диссидент. Так что все сложно. Это страна такая. Это вам не Швейцария, не Цюрих.

Сабинин. Вот когда смотришь хронику, на эти города выгоревшие, развалившиеся, а сделано это руками диссидента бывшего, который у себя в бункере пытал людей электротоком…

Любимов. Саша, ну и что вы мне этим хотите сказать?

Сабинин. Как все монтажно в этом мире. Меня, кроме профессии, за тот остаток жизни, который мне суждено прожить, вообще ничего не интересует. Очень интересный феномен, который интересен во всем мире.

Бортник. Саша предлагает пытать людей электротоком.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное