Таганский дневник. Кн. 2

«Невские ведомости». Гнусная рецензия о «Высоцком». «15 лет „Таганка“ зарабатывает деньги на Высоцком… да еще на полчаса задержали спектакль» — общий смысл. С одной стороны, конечно, вранье по заказу (что там можно заработать?), удобное клише для негатива. Расхожая формула — все зарабатывают, кому не лень, и «Таганка» не исключение, а пример тому. К тому же недавно Табаков проехался в Киеве по Любимову: «Настало время свободы, говори что хочешь, делай что умеешь, а сказать-то, оказалось, нечего…» Дескать, в любимовском театре и было-то — политика и кукиш в кармане, а на поверку — искусства-то и не оказалось. Это тоже удобная кочка, с которой можно палить в старого льва, который при нынешней власти, демократии и свободе не может своим искусством заинтересовать публику.

Однако высказывания К. Медведевой: «Зачем эти пожилые люди вышли на сцену?» и статейка по результату и сути смыкаются. Только слишком коротка память — а давно ли вообще разрешили публично слушать и тем более исполнять Высоцкого? Но тут опять же как бы политика. И вспоминал, думал об этом не раз: а ведь на спектакль не было ни одной рецензии в Москве, никакой, ни положительной, ни другой. Про Губенко по моей просьбе написала и напечатала в «Литературной России» Н. Кондакова. Все!! Почему? Многие считают это действо радиопанихидой, радиоспектаклем.

24 ноября 1996

Воскресенье — отдай Богу. Молитва, зарядка

Егор Тимурович Гайдар, сын Тимура Аркадьевича Гайдара, считает «Бумбараша» лучшим фильмом по произведениям своего деда, Аркадия Петровича Гайдара. Так он мне сказал, и я с ним согласился. В этом году исполнилось 25 лет, как «Бумбараш» предстал глазам зрителей. За это время сменились поколения, сменялись политики, главы, наконец сменилась фактически и сама власть, но народ остался. Многие произведения литературы в кино пожухли, потускнели и даже исчезли. А «Бумбараш» остался любимым всеми поколениями и властями. Чудо. А в чем секрет чуда — пусть разбираются другие.

17 декабря 1996

Вторник. Мое число, охо-хо…

«Секс мне необходим каждый день, иначе у меня очень голова болит». Джон Кеннеди.

Фильму «Бумбараш» четверть века стукнуло. Пережил он многие хваленые и награжденные ленты. И по этому поводу вспомнился мне замечательный мастер своего дела пиротехник Микола, фамилию, прости Господи, не помню. И ты прости меня, Микола, тебя уж, поди, давно и в живых нет, так что царство тебе небесное. Профессию свою сапера-взрывателя-миноискателя Микола не только знал, но самозабвенно любил ее и дня прожить не мог, чтобы что-нибудь не «подвзорвать», как он выражался. Режиссера фильма удивительного Колю Рашеева Микола замучивал просьбами и предложениями в каждом кадре пальнуть, взорвать, поджечь, грохнуть, а в «Бумбараше», как известно, взрывов на кинометр изображения полно. И, если не давал ему режиссер, не соглашался на буйные предложения рвануть ни с того ни с сего, Микола не унимался — грохот был ему необходим ежедневный, как Казанове дама. Он уходил в поле, в лес, на окраину, и мы слышали, как страсть свою он удовлетворял-таки несусветным фейерверком-салютом.

18 декабря 1996

Среда, мой день. Молитва, зарядка

Вчера показал Антипову кусочек опубликованного текста — тот, где он с ходу заменил Высоцкого в «Живом». Он прочитал, по-доброму усмехнулся:

— А я ведь не видел, как репетировал Володя. Как раз в тот день, когда он упал, я был в зале, и шеф сказал: «Возьмите текст и идите на сцену».

«Когда разведенный женится на разведенной, в кровати оказываются четверо».

Не было вчера Любимова на спектакле, а я хотел с ним о «Чонкине» завести разговор. Подарю ему «ЛО», придумаю какую-нибудь историческую надпись. И Петьке «Дневники» подарю, чтоб прочитал.

1997

2 января 1997

Четверг

Тамара:

— А ты, наверно, ничего не можешь сыграть у Венечки Ерофеева… Как сыграть нежность?! Вы не умеете… Ваша комсомольская гремучая «Таганка»… Ванечка Бортник, такой артист пропал в вашей вонючей «Таганке»… Была одна актриса — Алла Демидова…

3 января 1997

Пятница

Поет Митяев про «Таганку»-вдову. И ясно, что «Таганка» — вдова Высоцкого. А эти строчки пишет домовой «Таганки», пытающийся что-то удержать, что-то сохранить…

5 января 1997

Воскресенье. Кухня, 14.15

Я стал читать Дарью Асламову, которая в 17.00 придет брать у меня интервью…

8 января 1997

Среда, мой день

Ты не нужен этому миру. Сейчас я нужен, быть может чуть-чуть, только Дарье Асламовой, чтобы закончить «горячее» интервью. Один из вопросов — где я в своей жизни трахался, места совокупления. Почему-то ее заинтересовал тамбур, где я выбил плафон. Историю с Ирбис она назвала поэмой, до того ей это понравилось.

— Подруги завидуют, что бы там ни говорили, поверьте моему опыту… А она счастлива, горда, и это льстит ей, а говорить она может что угодно, и возмущаться, и ножками топать…