Тай-Пэн - Роман о Гонконге

– Но по милости Божьей Кулум не заразился – я сказал это только затем, чтобы ты понял, почему я хотел убить Горта. Кулум здоров. И Тесс тоже.

– Что?

– Да. Это правда. И Бог мне свидетель.

– Дьявол! Богохульник! Ты лжешь перед Богом!

Струан сделал ложный выпад, Брок отскочил назад и угрожающе поднял цеп. Но Струан не стал наносить удар. Он вошел в открытую дверь недостроенной церкви и встал перед алтарем.

– Перед лицом Господа клянусь, что все это правда!

Он повернулся, и в этот миг самообладание изменило ему. Все звуки словно провалились куда-то, в мире не осталось ничего, кроме Брока и безумной жажды убийства. Он двинулся по проходу к двери – медленно, очень медленно.

– Горт насмерть замучил проститутку в Макао и еще одну здесь, на Гонконге, – прошипел он. – Вот тебе другая правда. Его крови нет на моих руках, но твоя будет.

Брок отступил с порога, ни на секунду не сводя горящего взгляда с лица Струана. Ветер упал, и он знал, что это странно, необычайно странно. Но не стал обращать внимания.

– Тогда... тогда у тебя были основания, – тяжело выговорил Брок. – Я... беру назад свои слова. У тебя была причина, клянусь Богом. – Теперь он был снаружи перед церковью. Здесь он остановился, словно загнанный зверь. – Я беру назад все, что говорил по поводу Горта. Но это ничего не решает между тобой и мной. – Ярость на Горта, на Струана, на безвозвратно ушедшие годы обожгла его, словно огнем, и он понял, что теперь должен только драться, бить и убивать. Чтобы остаться в живых.

Внезапно его щеки коснулось дуновение нового ветра.

В одно мгновение голова его прояснилась. Он повернулся и, прищурившись, посмотрел на материк.

Неожиданность этого движения застала Струана врасплох, и он замер в нерешительности.

– Ветер переменился, – прохрипел Брок.

– А? – Струан постарался сосредоточиться и шагнул назад, не доверяя ему.

Теперь они оба смотрели в сторону Большого Китая, напряженно прислушиваясь, пробуя ветер.

Он дул с севера.

Слабо, но безошибочно.

– Может быть, шквал, – произнес Брок, и звук собственного голоса резанул его, как нож; сердце бешено колотилось в груди, вся сила ушла из его тела.

– Только не с севера! – возразил Струан, чувствуя себя столь же опустошенным. О Господи, на миг я превратился в зверя. Не переменись так внезапно ветер...

– Тайфун!

Они посмотрели на гавань. Джонки и сампаны торопились к берегу.

– Да, – кивнул Струан. – Но это была правда. Про Горта.

Брок почувствовал вкус желчи во рту и сплюнул.

– Я прошу извинения за Горта. Да. Он сам во всем виноват, он мертв, и покончим на этом. – Где я совершил ошибку, где потерял его, спрашивал он себя. Где? – Что сделано, то сделано. Я сказал тебе все, что хотел сказать еще тогда, в поселении. Да, я был неправ, вызвав тебя сегодня, но я все сказал тебе тогда в Кантоне, и я не отрекаюсь от своих слов. Я не переменюсь, пока не переменишься ты. Но в тот день, когда ты выйдешь против меня с кошкой в руке, между нами все решится до конца. Ты сам выберешь этот день, как я и сказал тогда. Ты согласен?

Струан ощущал странную легкость в голове.

– Согласен. – Он отступил на шаг, снял с руки боевой цеп и вложил нож в ножны, недоверчиво следя за Броком. Брок тоже убрал свое оружие.

– И ты простишь Кулума и Тесс?

– Между ними и мной все сказано: для меня они все равно как умерли. До тех пор, пока Кулум не будет частью «Брока и Сыновей», а «Брок и Сыновья» не станут «Благородным Домом» и я – Тай-Пэном «Благородного Дома».

Струан уронил свой цеп на землю, и Брок сделал то же самое. Они оба быстрым шагом покинули холм, спускаясь по разным тропинкам.

Глава 6

Весь тот день северный ветер набирал силу. К наступлению ночи Куинз Таун приготовился к урагану, как только мог. Окна закрыли ставнями, двери забаррикадировали, а те, кто предусмотрительно вырыли в своих домах подвалы, благословляли свой йосс. Все, кто ютились во временных или передвижных жилищах, искали убежища в более прочных постройках. Но прочных зданий было мало – за исключением тех, что стояли в Счастливой Долине. А очень немногие были готовы пойти на риск отравиться ночными газами, даже хотя все уже прочли в сегодняшнем выпуске «Ориэнтл Тайме» о том, что найдено лекарство, которое излечивает малярию. Ибо сегодня хинную кору достать было невозможно.

Все люки на кораблях были задраены, и все имевшиеся якоря были глубоко посажены в морское дно. Корабли развели как можно дальше друг от друга, давая им максимальное пространство для раскачивания, когда ветер неожиданно упадет или сменит направление.

Но находились и такие, которые говорили, что, поскольку ветер все время дует с севера, он никак не может предвещать тайфун. Никто никогда не слышал, чтобы тайфун приходил только с севера. При тайфуне ветер налетал шквалами и постоянно менял направление.

Даже Струан склонялся к тому, чтобы разделить это мнение. Никогда еще барометр не стоял так высоко. А тайфун без падения барометра был делом немыслимым.

Ночью с низкого серого неба стал накрапывать моросящий дождь, принесший облегчение от жары.