Тай-Пэн

Никто даже не заикнулся о дуэли при Мэй-мэй. Струан рано ушел от нее и вернулся в свою резиденцию. Он собирался хорошенько выспаться. Исход поединка его не тревожил: он был уверен, что сумеет справиться с Гортом. Но ему вовсе не хотелось самому быть изувеченным в этой схватке, и он знал, что для этого ему понадобится вся его сила и вся быстрота.

Он спокойно шагал по тихим улицам. Ночь была теплой – еще одна прекрасная, звездная ночь.

Ло Чум открыл ему дверь:

– Здластвуй, масса.

Он мягким жестом показал рукой в холл. Там стояла Лиза Брок.

– Добрый вечер, – произнес Струан.

– Это правда, что у Кулума женская болезнь?

– Разумеется, у него нет никакой болезни! Кровь господня, мы даже не знаем, поженились ли они. Может быть, они просто решили прокатиться тайком от всех.

– Но он ходил в притон, да еще Бог знает в какой? В ту ночь, когда его ограбили?

– У Кулума нет женской болезни, Лиза.

– Тогда почему другие говорят, что есть?

– Спросите об этом у Горта.

– Я так и сделала, и он ответил, что ему так сказали.

– Я повторяю еще раз, Лиза. Кулум ничем не болен.

Огромные плечи Лизы затряслись от рыданий.

– О, Господи, что мы наделали? – Она жалела, что не в ее власти предотвратить дуэль. Горт ей нравился, пусть даже он и не был ее сыном. Она чувствовала свою вину и понимала, что и ее руки обагрятся кровью, которая теперь неизбежно прольется – кровью Горта, или Тай-Пэна, или Кулума, или ее мужа. Если бы она не заставила тогда Тайлера взять Тесс на бал, ничего этого, возможно, и не случилось бы.

– Не волнуйтесь, Лиза, – мягко сказал Струан. – Я уверен, с Тесс все в порядке. Даже если они обвенчались, вам нечего бояться.

– Когда возвращается «Китайское Облако»?

– Завтра вечером.

– Вы позволите нашему врачу осмотреть его?

– Это решит сам Кулум. Но я не стану ему запрещать. У него нет женской болезни, Лиза. Если бы была, неужели вы думаете, я допустил бы этот брак?

– Да, я так думаю, – с болью в голосе сказала Лиза. – Вы – дьявол, и только дьявол знает, что у вас на уме, Дирк Струан. Но я клянусь, и Господь мне в том свидетель, если вы лжете, я сама убью вас, коли мои мужчины не смогут этого сделать.

Она пошатываясь направилась к двери. Ло Чум выпустил ее и запер за ней дверь на засов.

– Масса, лучче спать-спать, – радостно объявил Ло Чум. – Завтла совсем сколый, хейа?

– Иди к черту.

Сухой стук металлической колотушки снаружи входной двери эхом прокатился по уснувшему дому. Струан прислушался к теплой, но не душной темноте спальни и услышал внизу осторожные шаги Ло Чума. Он выскользнул из постели, держа нож наготове и схватил свою шелковую ночную рубашку. Быстро и неслышно выйдя на лестничную площадку он заглянул через перила. Двумя этажами ниже Ло Чум поставил на пол фонарь и отпер дверь. Высокие напольные часы пробили четверть второго.

На пороге стоял отец Себастьян:

– Тай-Пэн меня видеть можно?

Ло Чум кивнул и убрал в сторону тесак, который прятал за спиной. Он двинулся вверх по лестнице, но голос Струана остановил его.

– Да?

Отец Себастьян, подняв голову, вглядывался в темноту. От неожиданности этого окрика у него зашевелились волосы на затылке.

– Мистер Струан?

– Да? – Вновь откликнулся Струан, и горло у него перехватило…

– Я прислан его светлостью. Мы получили хинную корку.

– Где она?

Монах поднял маленький грязный мешочек.

– Вот. Его светлость сказал, что вы ждете кого-нибудь с этой корой.

– А цена?

– Об этом мне ничего не известно, мистер Струан, – тихо отозвался отец Себастьян. – Его светлость приказал мне лечить ею того, к кому вы меня отведете. Это все.

– Я сейчас же спущусь к вам, – прокричал Струан и метнулся обратно в спальню.

Он торопливо оделся, сунул ноги в сапоги и бросился к двери, но вдруг остановился. Подумав секунду, он взял с собой боевой цеп и спустился по лестнице, прыгая через четыре ступеньки.

Отец Себастьян увидел боевой цеп и вздрогнул.

– Доброе утро, святой отец, – произнес Струан. Он скрыл отвращение, которое внушала ему грязная ряса монаха, и заново возненавидел всех врачей на свете. – Ло Чум, когда масса Синклер здесь, ты приводить, ясно?

– Ясна, масса.

– Пойдемте, отец Себастьян!

– Одну минуту, мистер Струан! Прежде чем идти, я должен объяснить вам одну вещь. Я никогда раньше не пользовался хинной коркой, никто из нас не пользовался ею.

– Ну, это никакого значения не имеет, не так ли?

– Конечно, имеет! – воскликнул монах. – Я знаю лишь то, что должен приготовить «чай» из этой коры, сварив ее. Беда в том, что мы не знаем точно, как долго следует держать ее на огне и как крепко заваривать. Или сколько отвара должен выпивать больной за один прием. И как часто он должен его принимать. Единственное руководство по лечению хинной коркой, которое у нас есть, написано по-латыни; оно очень древнее и неопределенное!

– Епископ говорил, что у него когда-то была малярия. Сколько отвара он принимал тогда?