Таящийся ужас 2

Это был один из приятелей по клубу.

— Не возражаешь, если немного прогуляемся вместе? Как говорится, составлю тебе компанию. Ты далеко собрался?

Черт бы его побрал! Из всех знакомых — надо же попасться именно этому! Нет, от него так просто не отделаешься, иначе потом пойдут разговоры. Этому человеку нравился звук собственного голоса, и он был готов говорить часами. Но сейчас не стоило демонстрировать ему свою неприязнь. Он попытался ответить как можно более приветливо и сам поразился тому, насколько хорошо у него это получилось.

— Да нет, недалеко, — проговорил он. — Хотелось пройтись по полю.

— Отлично, — просиял его спутник. — А то как женился, так мы тебя совсем перестали видеть в клубе. Все спрашивают о тебе. Зашел бы как-нибудь вечерком, разумеется, вместе с женушкой.

— Мы редко выходим по вечерам, — максимально вежливо ответил Рутлэнд.

— Мы так и поняли, — сказал тот, коротко хохотнув. — Все ясно: молодожены и тому подобное…

Легкий толчок локтем и понимающий взгляд расстроили Рутлэнда не меньше, чем обуревавшие до этого тревожные мысли. С каждым шагом его голос становился все более монотонным. Так они прошагали десять минут — долгих десять минут. Внезапно его спутник резко остановился.

— Эй, привет! — крикнул он кому-то.

Отозвался женский голос. Через просветы в листве кустарника он увидел молодую женщину, идущую к ним по полю. На лице мужчины заиграла веселая улыбка.

— Слушай, старина, ты не будешь возражать, если я покину тебя? Знаешь, я как раз надеялся встретить здесь эту девушку.

Для Рутлэнда это было подарком судьбы, он даже ухитрился выдавить из себя улыбку.

— Ну что ты, конечно же нет. Рад был тебя видеть.

Он оставил парочку и вскоре ступил на столь хорошо знакомую тропинку.

Сомкнувшиеся над головой ветви деревьев заслонили солнце, и он внезапно почувствовал легкий озноб. Это была та самая тропинка, которая владела его сновидениями. Она была достаточно широкая, чтобы разглядеть простиравшееся впереди него пространство. Росший по обеим сторонам кустарник почти полностью заслонял собой стволы деревьев. Над головой высился купол зеленой листвы. Он почувствовал, как при звуке собственных шагов сердце его забилось чуть быстрее. Но уже у самой канавы Рутлэнду показалось, что оно остановилось. «Как же все это выглядит сейчас, через четыре месяца?» От мысли о гниющем человеческом теле его прошиб холодный пот. Он понимал, что четыре месяца не такой уж большой срок, но это не ослабило его страхов. Он было остановился, но некая сила неумолимо влекла его вперед, несмотря на мрачную перспективу предстоящего зрелища. Рутлэнд обошел канаву и остановился, внимательно оглядываясь. Кругом ни души.

Дрожащими пальцами он вынул сигарету и закурил, пытаясь хоть немного успокоить разыгравшиеся нервы. Затем, собравшись с духом, ступил на поросшую чахлой травой землю и сделал несколько шагов. Сейчас, при ярком дневном свете, все выглядело совсем иначе, и он опять невольно остановился. Почва под ногами была почти голоя, но чуть дальше, где начинался небольшой подъем, виднелись довольно густые заросли кустарника.

И вновь на него нахлынул страх — это та самая насыпь, именно она… Он хорошо помнил, что оттащил тело Мэнсона не очень далеко. Забравшись на вершину холма, он посмотрел на узкую полоску канавы. Ужас сковал его тело, он явственно ощутил присутствие Мэнсона. Даже воздух был наполнен его запахом. И там, внизу, в канаве, лежит мертвец — человек, которого он убил. Но почему он должен бояться его? Теперь-то он ему не страшен.

При одной мысли об этом на лбу вновь выступили капли пота, ладони стали липкими и влажными. Он почти предчувствовал, что вот сейчас Мэнсон встанет со своего ложа и, ухмыляясь, поднимет на него глаза. Рутлэнд заставил себя идти дальше. Это просто необходимо, только тогда к нему снова вернется нормальный, спокойный сон, надо только убедиться, что Мэнсон действительно лежит там.

Он спустился с насыпи и встал у самого края канавы. Куча набросанных веток была лучшим ориентиром — именно здесь лежит Мэнсон. Ему показалось, что силы покидают его, все существо Рутлэнда молило о том, чтобы он бежал, куда глаза глядят, только бы подальше от этого места, бежал, не оглядываясь. Но он знал, что должен остаться, иначе его нервы не выдержат еще одной ночи страшных сомнений.

Медленно, с отчаянно бьющимся сердцем, он наклонился и стал аккуратно снимать сухие ветки, складывая их на край канавы. Несколько секунд он стоял с закрытыми глазами, но затем усилием воли заставил себя посмотреть на дно ямы…