Тайфун Дубровского (СИ)

К этому моменту шампанского уже меньше полбутылки и после каждой фразу мы неудержимо хихикаем.

— Так а чего ты сбежала? От своей мечты… — спрашиваю я.

— Эх, да потому что Сашка обо мне просто ужасного мнения. Что меня угнетает донельзя. Он почему-то уверен, что я преследую всех любовников Изабеллы. Такой бред! Никогда у меня и в мыслях подобного не было! С Изабеллой мы всегда на ножах были, хотя открыто не конфликтовали. Ну а год назад, я не выдержала и высказала все, что о ней думаю… И с одним, всего лишь, ее кавалером, в кино сходила. При том даже не зная, что Изя с ним когда-то встречалась… или просто флиртовала. Короче, глупость несусветная. И тут узнаю, что эта кикимора про меня в нашем кругу сплетни распускает. Что якобы я помешалась на мести и зависти и мечтаю переспать со всеми, с кем она встречалась. Ужас… И главное, со сплетнями такими, как бы абсурдны не были, поделать ничегошеньки нельзя!

— Почему? Если это неправда?

— Да потому что чем больше будешь отрицать, тем больше подозревать тебя будут! К сожалению! Остается только носить с пофигистким выражением лица это клеймо, — вздыхает Соня. — А Сашка… конечно первый во все это поверил. Да и неважно, что он про меня думает.

— Как это неважно, почему? Раз нравится тебе…

— Да толку, где он и где я! Такой в жизни на меня не взглянет, я и не надеюсь…

— Почему так говоришь? Какой «такой»?

— Блин, ну ты слепая что ли? Красавец, высокий, статный, плейбой. От баб отбоя нет. И тут я — колобок на шпильках.

— Ты очень симпатичная, — пытаюсь подбодрить девушку.

— Спасибо на добром слове. Но я предпочитаю трезво оценивать свои перспективы.

Обе на какое-то время замолкаем, задумавшись о своем, женском. Размышляю, как похожи мы с Соней — обе влюблены в слишком красивых и богатых, замахнулись на недосягаемое…

Раздается шум, поворачиваю голову — два Дубровских собственной персоной! Красавцы братья подходят к нам, упирают руки в бока и смотрят неодобрительно. Первым заговаривает Александр.

— Я тебя по всей округе ищу. Что за детские выходки, Сонь?

— Зачем ты меня обыскался? — надменно вопрошает девушка.

— Потому что мы пришли на праздник вместе! Я за тебя отвечаю! — Зло выпаливает Сашка.

— Ну со мной, как видишь, все «ок». Мы с Машулей прекрасно время проводим, и вы, если честно, мешаете.

— Да что ты говоришь? Мешаем спаивать незнакомую девушку?

— Никто меня не спаивает! — вмешиваюсь возмущенно, защищая новую подругу, к которой успела проникнуться глубокой симпатией.

— Слышал? — победно вопрошает Соня. — Но ему бесполезно доказывать, Машуль, он привык на меня всех собак вешать.

— Каких еще собак, Боровикова? — гневается Дубровский средний. — Что ты тут устраиваешь?

— Ничего! Зачем пожаловали, господа? — гневается в ответ Соня. — Мы и без вас прекрасно праздновали. И вообще, продолжим где-нибудь еще, раз вы нам тут помешали!

— Что ты несешь? — рявкает Владимир. Ему явно не нравится происходящее. — Мария, быстро за мной! Уходим!

— Она тебе что, собачка? Никуда ты ее не заберешь, понял? — Соня вцепляется в мою руку, и я чувствую, как девушка дрожит. Все это бравада, на деле — вот-вот разрыдается.

— Маша, пожалуйста, — уже мягче произносит Дубровский.

— Я не хочу уходить, — отвечаю тихо. — Мне нравится общаться с Соней, спать еще рано…

— Но мы с дороги, ты наверняка устала. Не нужно из-за доброты позволять людям тобой манипулировать…

— Отлично, теперь я еще и манипуляторша, — бурчит себе под нос Соня. Чувствую, как ей больно и обидно, что эти двое такого мнения, причем совершенно незаслуженного. И проникаюсь состраданием настолько, что неожиданно для самой себя заявляю:

— Я согласна, Сонь. Давай продолжим наш праздник в другом месте.

Она поднимает на меня глаза, большие, голубые, от блестящих в них слез кажущиеся сейчас пронзительными — самой всплакнуть хочется…

— Правда? Ты поедешь со мной?

— Никуда она не поедет, — рявкает Владимир. — Она ничего тут не знает, это невозможно.

— Почему? — удивленно вопрошает Соня.

«Ну давай, скажи, что я твоя личная прислуга, — веду мысленный горький монолог. — Что во всем должна тебе подчиняться, слушаться. Представляю как вытянутся лица у твоего брата и девушки, которую он отвергает…»

— И правда, Владимир, почему я не могу поехать? — произношу вслух как можно спокойнее.

Дубровский молчит. Я могла бы ликовать, все-таки нечасто побеждаешь в словесном поединке с мужчиной. Но в груди лишь боль и пустота…

Соня тем временем вызывает такси.

— Через пять минут будет машина, а нам еще до главного входа пилить, понеслись, подруга.

И даже не оглядываясь, покидаем своих кавалеров. Пока бежим к машине, меня начинают терзать другие мысли. Я, конечно, молодец, настояла на своем, и Соню поддержала. Но кто знает, не ввязываюсь ли в очередную авантюру с плохими последствиями?

Мне ужасно не хочется никуда ехать. Сидеть возле фонтана, неподалеку от поместья, одно. Да и слишком мало мы знакомы с Соней. Вдруг наступаю на те же грабли, доверившись незнакомке!