Тайфун Дубровского

С момента как выходим из лимузина, все для меня как в тумане. Не могу до конца осознать происходящее, что я в другой стране, что нахожусь среди богатых и влиятельных людей, с которыми раньше ну ни малейшей у меня возможности не было пересечься. С момента приезда на юг у меня была совершенно другая жизнь… Я была другой. И вот попала… даже не знаю, как выразиться… словно в жернов. Понимаю, что все это меня перемелет и выплюнет… И самое паршивое — ничего не могу с этим поделать. Владимир Дубровский не для меня, я устала повторять это как мантру, устала выжигать каленым железом в сердце. Меня тянет к нему неумолимо, неудержимо. Меня пугает его семья, да и сам он… странный, отстраненный, с раной в сердце, не желающий никаких отношений, кроме сексуальных… Мне ведь это не подходит! Но как же трудно бороться с собой, когда он рядом!

Еще и в комнату одну на двоих поселили. А чего ты ждала, дура, если он тебя своей парой объявил? Заметь, не невестой, не возлюбленной… Больно. Сколько еще эту сладкую пытку выносить?

Еще и бывшая его тут, уже нарисовалась, на разговор пришла! Который я, к стыду своему, подслушала… Еще одна страдающая, умирающая по Дубровскому женщина на грани нервного срыва. Но у меня нет к ней сочувствия. Она имела все, его любовь, преданность, верность… и предала все это. А сейчас крокодиловы слезы льет.

Дубровский непреклонен. Но кто знает, что он там чувствует в душе к бывшей? Может хочет возвращения к былым чувствам. А я… лишь способ щелкнуть ее по носу. Теперь я это точно знаю. И сердце сжимается от острой боли…

Он выходит ко мне, в столь элегантном синем костюме, под стать оттенку моего наряда, что едва держусь на ногах. Огладываю его исподтишка, жадно, даже губы облизываю. Эх, Маша, ну как тут устоять…

— Идем, Маша. — Тихо говорит Дубровский. Мне чудится, или его голос тоже слегка дрожит? Неужели нервничает? Отчего? Из-за встречи с бывшей? Или боится за меня, что его опозорю? Хотя по его виду чего не скажешь, так того что он может бояться. Чего бы то ни было. Даже в элегантном костюме он воин. Сильный и бескомпромиссный.

Пройдя ряд роскошно отделанных покоев, мы выходим на террасу, с которой спускалась на лужайку широкая лестница. Свадебный прием проходит в саду, в котором расставлены круглые столы, оформленные букетами, сервированные дорогой фарфоровой посудой. Дубровский берет меня за запястье, жестом принуждая взять его под руку. Мы направляемся к очень красивой и элегантной белокурой леди в длинном сиреневом платье. Его мать. Внутри рождается трепет, с которым не могу совладать. Тем более что замечаю — с противоположного конца сада к нам направляется чертова Изабелла. Ее взгляд направлен на меня, вот только не могу понять выражение ее лица. Ожидаемо презрения на нем нет… Скорее, любопытство и превосходство… Что меня тоже не радует. На Изе очень красивое платье, в ярких абстрактных линиях, основные цвета — сиреневый и желтый. Подойдя к несостоявшейся свекрови она демонстрирует как замечательно смотрится в этом семействе. Столь же белокурая, высокая, на ногах изысканные золотистые босоножки на высоченной шпильке… Крохотная сумочка из такой же золотистой кожи в руках… В ушах — длинные серьги с топазами. Изя неотразима и знает это. Настоящее воплощение хорошего вкуса. Все такое безукоризненное, подобранное в тон и наверняка безумно дорогое.

Когда подходит к нам — автоматически делаю шаг назад, словно уступая без боя территорию. Что вызывает на лице Изабеллы выражения превосходства.

— Привет дорогой, — обращается она к Дубровскому. Словно и не было неприятного разговора всего то час назад, словно не послал ее Владимир, опустив словами. — Познакомишь со своей спутницей?

— Ты так нетерпелива, — ехидно отвечает Дубровский. — Я даже матери еще не успел пары слов сказать… А ты тут как тут.

— Ой, прости, я не нарочно, — изображает смущение Изя. — Хочешь, подойду позже? Пока представишь свою… хм, знакомую.

— Ну что ты, дорогая. — Вмешивается Маргарита Аркадьевна. — С Марией меня уже познакомили, не волнуйся. Теперь твоя очередь.

— Очень приятно, — поворачивается ко мне Изабелла. — Давно вы с Владимиром?

— Что вы имеете в виду? — спрашиваю надменно, пропустив фальшивые «приятно». Знаю я как ей приятно, ага! Барракуда так и мечтает сожрать меня заживо. Вон как глаза горят… Но я не собираюсь поддаваться всяким там бывшим, тем более — гнусным изменницам.

— Вам число назвать? — спрашиваю дерзко. — День знакомства, или когда Володя мне предложил с ним встречаться?

Понимаю, что веду себя излишне дерзко. Маргарита выглядит шокированной, а Дубровского кажется забавляет мое дерзкое поведение.

— Ой, кажется меня невеста зовет, — меняет тему Изя. — Я подойду позже, еще поболтаем, Машенька. И послав мне воздушный поцелуй, убегает.

* * *

12/2

— И что это было? — со смешком спрашивает Дубровский, когда остаемся одни. — Маша, я не замечал у тебя акульей хватки. И куда только смотрел?

— Не знаю, что на меня нашло, простите, — виновато опускаю голову.

— Да ты что, я в восторге.