Тайга 18 (СИ)

Девушка знала, что нравится мужчинам. Но до сих пор ей катастрофически не везло на серьезные отношения. Поэтому она и не верила в искренность намерений Стаса. Но что, если это ее шанс что-то изменить в своей жизни? Перестать гнаться за карьерой успешного журналиста и задуматься о семье? О детях?

Стоя за ее спиной, Лена хихикала, глядя, с какой серьезностью подруга рассматривает собственное отражение.

– Я же говорила, что Стас в тебя влюбится по настоящему, а если ты не понравишься его родителям, и он прислушается к их мнению, то так ему и надо. Такую девушку он больше никогда не встретит.

В словах подруги определенно была логика, но Саша все равно собиралась улизнуть от Стаса и позвонить ему из дома, чтобы заехал за ней, когда она полностью соберется и будет морально готова к знакомству с его родителями.

Вернувшись в редакцию, Саша глянула на часы. До конца рабочего дня осталось всего полчаса. Работу она сдала, на столе порядок, если она уйдет пораньше, никто и не заметит.

– Лен, прикрой меня, ладно? – попросила она подругу. Так, на всякий случай. Вдруг в последнюю минуту кому-то от нее что-нибудь понадобится, а ее нет на месте.

– Беги уже, – Лена заговорщицки ей подмигнула. – Пусть у тебя все пройдет гладко.

– Надеюсь, так и будет, – Саша еле дождалась, пока компьютер полностью выключится. Прихватила со спинки кресла сумочку, зонтик и, сорвав с вешалки светлый плащ, выбежала из офиса. Пронеслась через все фойе и едва успела протиснуться между закрывающимися дверями лифта.

Добрый дядечка из соседствующей с редакцией фирмы придержал их для нее и теперь улыбался, глядя, как она неровно дышит. Саша покраснела. Несмотря на всю хрупкость, природа щедро одарила ее полным третьим размером груди, и теперь мужчина беззастенчиво пялился в вырез ее блузки.

– Простите, извините, – стараясь не сильно пихать пассажиров лифта, она надела плащ, повязала на шею шарфик, застегнула на талии широкий пояс и, повесив на сгиб локтя сумочку, в другой руке, словно полицейскую дубинку, зажала зонтик.

Мужчина разочарованно отвернулся. Еще бы, такую красоту прикрыла. Но девушку мало волновали его чувства. Единственное, чего она хотела, это как можно быстрей покинуть здание, пока Стас ее не хватился. Иначе он обязательно предложит подвезти ее домой, напросится к ней в квартиру, чтобы подождать, пока она будет переодеваться. А она сейчас вся на нервах и, если не успокоится, то обязательно все испортит и прости прощай возможность удачно выйти замуж.

По пути вниз лифт пару раз остановился, выпуская пассажиров, и до первого этажа Саша доехала в гордом одиночестве. С тихим звоном двери поехали в стороны, и она оказалась в просторном холле, где кроме охранников никого не было. Цокая каблучками по гранитному полу, Саша пересекла помещение, на ходу открывая зонтик, и, едва стеклянные автоматические двери открылись, выбежала на улицу.

В лицо полетели брызги дождя, сильный ветер затрепал полы короткого плаща и девушка быстрым шагом, насколько позволяли туфли на высокой шпильке, пошла по тротуару, сливаясь с толпой прохожих.

Восточная Сибирь

Частная клиника

– Доброе утро, Миша, как самочувствие? – строгий собранный мужчина в безупречно чистом врачебном халате, поверх темных брюк и белоснежной рубашки, придвинул стул к кровати, сел и, повернувшись к парнишке в пол оборота, принялся проверять показания приборов.

Миша никак не прореагировал на приветствие, продолжая смотреть в белоснежный потолок. Здесь все равно больше смотреть не на что. Маленькая палата без окон, с единственной дверью, забранной решеткой, была напичкана оборудованием от потолка до пола, оставляя место только для кровати. Ничего, скоро он отсюда выберется. Олеся не стала бы ему врать, внушая ложную надежду.

– Так-так, значит, не желаешь разговаривать? – «добрый» дядя, потрепал его по исхудавшему плечу. – А зря. У меня, между прочим, для тебя есть новость.

В душе шевельнулся страх за сестру и приборы над головой противно пискнули, выдавая его реакцию. Мишка перевел взгляд на ученого. Смысл притворяться безучастным, когда все тело утыкано датчиками, фиксирующими малейшую активность. Если упорствовать, опять вколют какую-нибудь дрянь, от которой потом три дня тошнит, зато язык развяжется, и он будет болтать без умолку, охотно отвечая на все вопросы.

– Твой заказчик прибудет сегодня вечером.

Приборы словно взбесились, Мишка дернулся, но кожаные ремни, которыми он был прикручен к кровати, не дали сдвинуться с места.

– Ну-ну, успокойся, заказчику не понравится твоя агрессия. Ничего, мы это поправим, правда, Михаил?