Тайга: андроиды (СИ)

Вы можете найти Айаану на вершине горы, в Якутии. Когда вы придете, Мать всех людей застучит в бубен, оповещая возлюбленного. Она попросит духа огня распалить костер, чтобы согреть вас. В ее глазах вы увидите, что сердце у нее разбито, но в нем живет любовь. Ведь наш мир родился из любви. Любви и печали.

С тех пор так и повелось: радость и горе, встречи и расставания, надежды и разочарования. Таким великая Мать всех людей сделала этот мир — похожим на нее саму.

Ведь любовь, это единственное чувство, которое может населять пустыни, преображать горы, плакать дождями, гореть огнем и печалиться холодным белым снегом.»

Андроид замолчала.

Антон посмотрел на притихших детей. Потом на Тимура, который весь погрузился в свои мысли.

Андроид ласково улыбнулась:

— Ну что, как вам сказка?

Дети радостно закивали.

— Это что у нее такое с мимикой?! — поразился Антон.

— Очеловеченная особь. Бесценный экземпляр. Она сама перевелась к нам из Перу, — тихо сказал сидевший рядом Марк.

Антон во все глаза смотрел на улыбающегося андроида. Несколько самых маленьких ребятишек подошли и сели у ее ног.

— Расскажи еще! Четверка, расскажи еще сказку! — затараторили они.

И Четверка согласно кивнула.

Секреты

С тех пор, как Сибиряк вернулся домой, он почти не видел сны. Хотя до этого, в тысячах километров от тайги, ему всегда что-нибудь снилось. Он решил, что, наверное, обрел покой, умиротворение души, возможное лишь в родных местах. И хотя у Сибиряка было много забот, он все-таки чувствовал гармонию, исходящую от родного леса, от звезд, висевших над ним в небе, от холодного солнца, каким оно могло быть только на неприветливых просторах Севера. Он просыпался как велено, по будильнику, пытался припомнить, видел ли он ночью сон, но тщетно. Вздохнув, он поднимался, надевал форму и шел на утреннее построение, а потом и на завтрак.

Они с Ледой часто сидели вдвоем за маленьким столиком у окна. Она рассказывала ему последние новости из Швеции. Ей было страшно за свою страну, от которой море отъедало сушу кусок за куском, как пакмэн из компьютерной игры конца двадцатого века. Если раньше она говорила о спасении Швеции, то теперь, когда в ее стране шла эвакуации и большая часть населения перекочевала вглубь, подальше от поднимающейся воды, она начала говорить о спасении всего скандинавского полуострова. Сибиряк чувствовал, что Леда теряет корни, как теряет их дерево, спиленное у самой земли. Оно накреняется и ухается оземь, отделенное от того, что его питало. И в эту минуту он благодарил Бога за то, что сам он вернулся домой, ведь его судьба могла сложиться иначе.

Через месяц тренировок на симуляторе, Туяра разрешила ему сесть за штурвал учебного истребителя. Сама она заняла место сзади, страхуя Сибиряка дублирующим оборудованием, которое в случае ошибки ученика становилось приоритетным, чтобы инструктор мог сам вести самолет. Сибиряк чувствовал себя вполне уверенно в небе, которое чуть больше месяца назад казалось ему неприспособленной для человека территорией.

— Почему самолеты не оснащены тем же искусственным интеллектом, что и бронированные машины? — спросил он однажды у Туяры, вытирая со лба катящийся градом пот. Они уже стояли на земле, и Сибиряку было и стыдно, и страшно одновременно. У него тряслись ноги. Он что-то напутал в управлении и их самолет сорвало в пике, из которого полковник едва смогла его вывести.

Туяра сняла летный шлем, убрала со лба мокрые пряди черных волос.

— Что будет с нами, если мы заменим людей на искусственный интеллект? Зачем мы тогда нужны? — она помедлила. — Тогда служить будут программисты, а все остальные пойдут… Я не знаю куда… Нет такой отрасли, в которой людей нельзя заменить. Но никто не допустит этого, ни Титов, ни кто-либо в мире. Это безумие, которое отправит человека на свалку истории.

Сибиряк подумал, что она права. Она вообще часто была права.

Хотя Туяра и Антон не выставляли свои отношения на показ, Сибиряк все же заметил прочную связь между ними. Такое ни с чем не спутаешь. Когда двое влюбленных случайно встречаются, они могут отводить друг от друга взгляд, коротко здороваться, не останавливаясь для разговора, но незримую нить между ними можно буквально отследить глазами, как если бы она была протянута физически. Сибиряк прекрасно понимал, что именно Лебедев нашел в этой женщине. Она была строга, но и добра, она была категорична, но могла изменить мнение, если того требовали обстоятельства, она была решительна в высказываниях, но никогда не пересекала черту, за которой начиналось оскорбление. И еще, Сибиряк отмечал в ней глубокий духовный внутренний мир, в котором было место для веры во что-то, что она несла в своем сердце.

На следующий день после инцидента в небе, Сибиряк с Антоном прогуливались по лесу.

— Туяра верит в Бога? — спросил Сибиряк.

— Не в нашего, — ответил Антон и, запустив руку в расстегнутый ворот формы, дотронулся до нательного крестика.

— В богов из Якутских приданий? — предположил Сибиряк.

— Да, но мы с ней никогда не говорим об этом.

— Почему? — удивился Сибиряк.