Тайга: андроиды (СИ)

Четверка проводила их до жилых блоков. Все время, что они шли вдоль дороги по кромке ночного леса, она держалась Ай Пи и о чем-то с ней разговаривала. Сибиряк сначала прислушивался к их бормотанию, но потом перестал. У Четверки был такой ласковый и тихий голос, что ему стало неловко подслушивать. Он и Леда ушли на десяток метров вперед, оставив андроидов позади.

— Так ты поговорил с Четверкой о чем хотел? — спросила Леда.

— А, точно, — вспомнил Сибиряк. — Нет, совсем забыл.

— Что-то важное? — поинтересовалась девушка.

— Нет. Просто мы с Четверкой многое пережили вместе, и сегодня я вспоминал наших общих знакомых. Вот и хотел с ней увидеться.

— Ясно. У меня тоже так бывает, — подтвердила Леда. — Но кроме мамы мне не с кем вспомнить старые времена.

— Я искал Четверку, чтобы хоть ненадолго воскресить прошлое, но когда зашел в инженерный корпус и увидел ее, такую занятую, обновленную, то понял, что прошлого не вернуть. Даже на секунду. И какой смысл говорить о нем.

— Лучше отпустить? Как думаешь?

Сибиряк посмотрел в лес. За деревьями ему снова померещилась тоненькая фигурка. Ева стояла там, в темноте, в вечном ожидании. Она стала памятью тайги. Она навсегда стала памятью Сибиряка.

— А получится ли отпустить то, что нам дорого? — задумчиво спросил Сибиряк.

Леда ничего не ответила. Откуда ей было знать, что получится, а что нет. Пока что не получилось ни у кого.

Того, что помню, больше нет

Туяра и Антон пришли проводить Сибиряка.

— Тебе идет, — с гордостью проговорил Антон, любуясь на племянника.

Вместо летного костюма на Сибиряке была надета полная пехотная экипировка. Каска и бронежилет делали его крупнее на вид, а перекинутый через плечо автомат придавал Сибиряку особенно мужественный вид.

— Ты умеешь всем этим пользоваться? — поинтересовалась Туяра. Она провела рукой по стволу автомата, постучала по бронежилету.

— Надеюсь, не придется, — вздохнул Сибиряк.

— Не придется, — кивнул Антон. — Макаров лично договаривался с охраной голландского аэропорта. Они привезут Хельгбауэр прямо ко взлетной полосе.

Сибиряк не мог дождаться, когда наконец увидит Габи, но кое-что его смущало.

— Тогда зачем со мной летят еще трое вооруженных ребят? — Он оглянулся на самолет. Перед трапом стояли военные, они получали последние указания от генерал-майора Макарова.

— Мало ли что, — туманно ответил Антон. — В Амстердаме очень неспокойно. Мягко говоря.

— Судя по новостям, — добавила Туяра, — там полным ходом идет эвакуация. Ты сам понимаешь, что это значит.

Сибиряк понимал. Это означило хаос. Сотни тысяч людей пытаются спастись от наступающей воды, голода, жажды и болезней. Сколько раз за последнее время он видел в интернете толпы беснующихся людей, для которых попасть на самолет или корабль — единственный шанс выжить и спасти свои семьи.

— Будем надеяться, что на взлетном поле у вас не будет сюрпризов, — вздохнул Лебедев. — Если что, у пилота есть приказ разворачиваться и улетать как можно скорее.

Сибиряк больше всего на свете надеялся, что им и это не понадобится.

Экипировка была слишком тяжелой, особенно оружие. Он с нежностью вспомнил свободную, легкую униформу летчика. Поправив автомат, Сибиряк попрощался.

— Ладно, мне пора.

Туяра неожиданно поцеловала его в щеку. Сибиряк удивился.

— И как мне вас называть, командир? Тетя Туяра? — пошутил Сибиряк. Но Антон неожиданно кивнул.

— Именно так.

Туяра показала правую руку.

— О! Ну ничего себе! — воскликнул Сибиряк.

На безымянном пальце Туяры красовалось умное обручальное кольцо. Оно транслировало фотографии Туяры и Антона — тонкая полоска крохотных фото.

Эта новость взбодрила Сибиряка. Он обнял Туяру и Антона.

— Стерх! — Его уже ждали. — Хватить обниматься, полетели, товарищ лейтенант!

Стерх… У него был свой позывной, за воздушный бой над Арктикой ему присвоили звание лейтенанта, и Сибиряк, гордо расправив плечи, пошел к самолету.

По привычке он подошел к кабине пилота. Олег Носов громко засмеялся.

— Куда ты, товарищ лейтенант! Давай к нам, простой пехоте.

Команда захихикала, а пилот из кабины поднял вверх большой палец.

Сибиряка подтолкнули в спину — в тяжелом обмундировании он с трудом влез на высокий трап. В брюхе самолета было просторно. Он сел на жесткую скамью, пристегнулся ремнями. Носов сел напротив.

— Готовы? — спросил Носов громко.

— Готовы, товарищ капитан! — ответила команда хором.

Носов включил коммуникатор, встроенный в шлем.

— Заводи шайтан-машину!

В который раз Сибиряк удивился разнице между высшим командованием и младшим офицерским составом. В кабинете Титова генералы не позволяли себе общаться подобным образом, там редко шутили и соблюдали субординацию. Здесь же он чувствовал себя свободно и легко, ему нравилось смеяться вместе с командой, чувствовать себя школьником в кругу одноклассников.

Взлета он даже не почувствовал, самолет поднялся вертикально. Но как только двигатели повернулись, самолет рванул вперед и Сибиряка дернуло вбок.

— Младший лейтенант «Пепел», — представился молодой военный. — У твоего такой же ход? — поинтересовался он.