Тайга: андроиды (СИ)

— Как спустить Артура? — спросил Сибиряк.

— Может, привяжем его простыней за пояс? — предложила Леда.

В блоке оставались только они, значит, им придется вдвоем поднять Артура с кресла, привязать и осторожно опустить. Придерживая Артура за спину в сидячем положении на полу, Сибиряк ждал, пока Леда затянет крепкий узел у него на поясе. С очередным толчком кресло укатилось вниз по коридору и, судя по звуку, врезалось в стену.

— Готовы? — прокричала Ай Пи.

— Ловите! — ответил Сибиряк.

Они с Ледой подтолкнули Артура к порогу и, в четыре руки, начали осторожно спускать его вниз. Снова толчок, такой сильный, что Четверка и Ай Пи упали на землю. Блоки не справлялись с балансировкой. Леда потеряла равновесие и вслед за Артуром вывалилась через порог. Несколько секунд Сибиряку пришлось держать вес Леды и Артура одновременно, но это было невозможно. Сибиряк клюнул носом, его протащило по полу, и он тоже вывалился наружу.

Ай Пи поймала Артура на лету. Леда болталась в середине натянутого каната из простыней, а Сибиряк у верхнего конца.

Землю трясло. Леда раскачивалась в шести метрах от земли. Руки едва ее держали. Четверка не могла стоять достаточно крепко, и опасалась, что не поймает Леду, если та отцепится. Пальцы Леды побелели. Несмотря на тряску, Сибиряк начал медленно спускаться.

Повиснув на одной руке, он дотянулся до воротника куртки Леды и, схватив его, принял на себя часть веса ее тела.

— Вы можете спуститься? — прокричала Четверка.

— Не могу. Рук не чувствую, — ответила Леда.

— Онемели? — спросил Сибиряк.

— Да. Пальцев будто нет, — простонала она.

— Тогда прыгай.

Леда подняла голову.

— Точно?

— Давай!

Леда почувствовала, как Сибиряк отпускает ее воротник. Пора. Она с трудом разжала онемевшие пальцы и зажмурилась. Ай Пи расставила руки и поймала девушку.

Сибиряк с облегчением вздохнул. Он начал спускаться вниз, поглядывая на андроидов.

Он был почти у самой земли, когда почувствовал очередной толчок. Один, второй, за ним третий. Блок накренился, шарниры на его ногах заскрипели от напряжения. Вся цепочка блоков покачнулась. Сибиряк затаил дыхание. Оставалось всего каких-то пара метров. Время застыло, строение нависло над ним, готовое упасть ему на голову в любую минуту. Он услышал, как Леда издала вопль ужаса. Сибиряк разжал пальцы и прыгнул.

Пока блок валился на землю, подброшенный землетрясением такой силы, какой еще никогда не бывало в этих местах, Четверка и Сибиряк неслись в сторону дороги. Ай Пи бежала впереди с Артуром на руках, а Леда едва поспевала за ними за всеми. Сибиряк оглянулся. С оглушительным грохотом пять сцепленных между собой блоков рухнули.

— Мы в безопасности, — заверила их Четверка.

Сибиряк огляделся. Вокруг лежали, пережидая толчки, притаившиеся люди. Теперь никто не рисковал вставать на ноги.

— Точно в безопасности? — спросил Сибиряк, переводя дыхание.

И словно ответив на его вопрос, полыхнула яркая вспышка, а через долю секунды их оглушила взрывная волна.

Гнездо маленькой птички

Артур лежал ничком на земле. Его инвалидное кресло осталось в обвалившемся блоке. Нестерпимый жар окутал все его тело, но в голове снова прояснилось. Он выходил из забыться, как поднимается с океанского дна глубоководная рыба. А для чего? Одному богу известно, что обитателю темноты понадобилось на поверхности — ей не место в солнечных лучах, среди плеска волн, под гуляющим над водой ветром. И все же, Артур очнулся. Открыл один глаз, потом второй, по очереди. Глубоко вдохнул и закашлялся. Мир вокруг него лежал в облаке дыма и дорожной пыли. Видно, все забыли об Артуре, занятые начавшимся пожаром. Лежа щекой на земле, он разглядел пару бегущих ног. Шум в ушах не давал разобрать голоса. Или это был не шум? Кажется, лопасти вертолетов кружились и кружились, от чего Артуру казалось, что он оглох, и звуки в его голове заменил непрекращающийся рокот. Он поймал себя на мысли, что ему все равно. За тридцать лет он привык игнорировать мир вокруг, и теперь тоже не желал иметь дело с реальностью.

Он снова закрыл глаза, на сей раз оба сразу, попытался уйти обратно в свою мглу. Перед ним в пустоте росло дерево его жизни. Сморщенные высохшие корни, корявые ветви, покрытые острыми шипами. Артур сложил крылья, зацепился коготками за ветку. Возле него висело гнездо. Сотканное из светлых волос, надежное, круглое, оно не давало ему окончательно кануть в бездну. Цитадель воспоминаний, которую ткачик свил из волос Эммы, защищала его от бескрайней пустоты вокруг. Много лет своей жизни он прожил на дереве, этой колючей сухой коряге, повисшей в невесомости. Порой в небе над ним появлялись воспоминания, они возникали, как северное сияние, и исчезали без следа. Артур наблюдал за ними из своего гнезда, единственного убежища. Чирикая, он призывал воспоминания остаться, но каждый раз они уходили, обрекая его болтаться в пустоте на своем дереве.