Тайяна. Вырваться на свободу

Яна угадала — Диолат тоже пришел в галерею. Хотел он там застать Аэлену? Нет, вряд ли. А вот нахвататься хоть по верхам, чтобы было о чем поговорить с женщиной — несомненно. Женщины, они же ушами любят. Скажи похвалу про ее творчество, потом облей соперников грязью — и первый шаг сделан. Он же сначала хотел сделать все тихо и мирно!

Судьба — большая шутница. Именно в этот момент Вериола в очередной раз решила посмотреть на полотна мерзавки Аэлены, а Кадус, не желая оставить подругу, потащился вместе с ней.

— Отвратительная мерзопись, иначе и не скажешь…

— Никакого цветового решения, ужасные контуры, скучнейшие сюжеты….

— Да. сразу видно, что рисовал человек убогий и приземленный…

Парочка плевалась бы ядом долго и упорно, но Диолат решил обратить на них внимание. Слово за слово, завязался разговор — и из галереи Вериола ушла вместе с Диолатом.

— Наверняка переспала с ним, — резюмировала Аэлена, — рассказала свою историю, испачкала меня грязью, как могла… и Диолат, не будь дурак, сообразил, что Вериолой можно воспользоваться в своих целях.

— да уж, дураком его всяко не назоввешь, — фыркнула Яна. — Сволочь редкостная, но не дурак.

Кадус благоразумно молчал, понимая, что фонтан — это цветочки. А вот выгребная яма, например….

Конечно, наивным он не был. И достаточно быстро раскусил и Диолата, и Вериолу. И — согласился помогать мерзавцам.

А что?!

Аэлене и так слишком много всего от жизни перепало! Это несправедливо! А ему… Диолат мог бы ввести его в самые высокие круги, сделать Кадусу имя… а уж художник бы не растерялся!

Так что когда Вериола явилась к нему с сыном и горстью побрякушек в кармане, Кадус быстро сообразил, что надо пригреть женщину. А кто их свяжет?

Но связали же…

С — сволочи!

Троица переглянулась.

— и что с ним делать?

— Утопить. В фонтане. — прошипела Аэлена. Ее терпение тоже имело пределы.

— Покусать, а потом утопить, — внесла предложение Яна. Ааша давно скалила зубы и плотоядно косилась на упитанную ляжку художника.

— Возьмем с собой. Пусть побудет у градоправителя, под замком. Думаю, лойрио Эрен не откажется оказать мне эту услугу.

Женщины согласно кивнули. Все трое, даже хвостатая.

* * *

Тем временем Рошер с двумя друзьями стучался в ворота домика Кадуса. То есть стучался только один приятель.

— Кадус! Открывай, старый паук! Вино пришло!!!

Бутылкой он размахивал так, что страшно становилось — сейчас об забор ахнет. И орал.

И у Вериолы просто нервы не выдержали. А ты поди, посиди на одном месте, да еще в полной неизвестности…

— Нет никого! — взвизгнула она, высовываясь из домика. — а ну пошел отсюда, пьянь рваная!

Стражника, предусмотрительно снявшего все знаки отличия, смутить таким было сложно.

— а ты тут кто такая!? Натурщица? Много вас таких у Када перебывало! А ну отворяй, а то он придет — тебе в рыло и накатит!

— Жена! — Вериола топнула ногой. — А ну, убирайся!

— Кад что — женился!? Да быть не может, он всегда говорил, что все вы гадины!

— Ах ты…

— а ты еще и дура!

Этого душа Вериолы уже стерпеть не могла. Схватив метлу, женщина помчалась к калитке, чтобы отлупить наглого хама.

Там и попалась.

Сидящие в засаде Рошер со вторым стражником достаточно быстро скрутили женщину, вырвали у нее из руук метлу, наподдали пару раз, чтобы не орала — и потащили к карете.

— Сын!!! — завизжала Вериола.

Рошер кивнул друзьям, чтобы паковали, не терялись — и направился в дом. Апатичного белобрысого мальчика с непомерно большой головой, он нашел на кухне. Чадушко грызло кусок сахара и не особо заморачиваясь, вытирало липкие ручонки о скатерть. Хотя грязь вокруг была такая…

Недолго думая, Рошер подхватил завизжавшего ребенка под мышку и направился к карете. Вручил чадушко Вериоле, захлопнул дверцу и устроился на козлах рядом с кучером.

— Поехали!

* * *

Водворить Вериолу в подвал оказалось делом нелегким — женищина орала, кусалась, царапалась и успокоилась только после пары хороших пинков, а так же обещания продать ребенка работорговцам! Немедленно!

Конечно, никто бы так не поступил, но напугать‑то стоит? Рошер отлично помнил змею в домике на дереве — и жалости у него не было.

Значит, чужих детей этой стерве травить можно? А ее крысенка не тронь?

Э, нет. Это неправильный подход.

Объяснять женщине тоже ничего не стали, вот еще не хватало. Вернутся остальные, тогда все вместе и поговорим. И о родственных чувствах, и о художниках, и о сапожниках…

Долго ждать Рошеру и не пришлось. Где‑то часа через полтора вернулись Гарт, Яна и Аэлена. Они водворили художника к градоправителю, получили полное его разрешение на все действия — и отправились домой.

И узнали, что Вериола наконец‑то у них.

Реакция у всех была разная.

— Пусть посидит до утра, посговорчивее будет, — Гарт на сегодня уже наигрался и хотел есть и спать.

— А может, вечером с ней поговорить? — Яне было интересно.

— нет! Я с ней сейчас сама поговорю! И после этого…

— Разговаривать будет уже некому. Нет, Аэла, сиди тут, — твердо решил Гарт.