— Да, кстати! — оживился Гарт. — А что ты ей дала? Это лесное волшебство?
Яна фыркнула.
— Будешь смеяться — магии тут ни на медяк. Когда мы сели и подумали — поняли, что Диолат носит что‑то на себе. Не слишком сильное, иначе ваши хоши давно бы его засекли, но — что? Как можно влиять на человека? Да через его чувства! У человека есть пять чувств, вы в этом отношении обделены больше, чем нархи — ро. На какое он мог подействовать? Осязание? Аэлена к нему не прикасалась. Вкус? Тоже мимо. Зрение? Ой ли… Оставались обоняние и осязание, но Диолат не прикасался к Аэлене. Отключаем обоняние — и Аэлена на какое‑то время становится более устойчива к его чарам.
— А амулет на крови?
— А сила воли? Если она не любит Диолата — она может какое‑то время противостоять привороту. Между прочим, на истинно влюбленных никакие привороты не действуют.
— Хочешь сказать, что Аэлена не любит Лина? — искренне удивился Гарт.
— Да нет же! Ты не понимаешь! Любит, конечно! Но с этим, как… если ты встанешь под трубой — оглохнешь?
— Ну, на пару минут…
— Вот! Если заклятие будет достаточно сильным, под него можно попасть, как под тот рев. Но — ненадолго.
— А вообще не попасть — можно?
— Хм — м… вряд ли. Заметь — Аэлена осознавала, что с ней происходит, боролась по мере сил, то есть — под заклятие‑то она не попала, но действие его ощущала. Понимаешь?
Гарт задумчиво кивнул.
— Аэла — умничка.
— Другая бы проснулась в обнимку с Диолатом и считала это единственно верным. Любовь…
Тайяна скромно умолчала, что истинно любящие — слепы и глухи ко всему, кроме друг друга. То, что Аэлена вообще реагировала на заклинание — было неправильно. То ли любовь не до конца, то ли… Люди существа сложные. Вот когда все закончится, они с подругой посидят и посплетничают. Нархи — ро обязательно разберется в проблеме — и даже запишет ее в свой дневник. Да, Тайяна начала описывать все, чему была свидетелем, события, людей… может быть, она и не вернется в Лес. Но долг рода Риккэр — преумножать знания. А как и где — неважно.
Рошер и Гарт закивали. Вот и ладненько, ни к чему людям слишком много знать друг о друге. Они хорошие… да, хорошие. Но это не их дело и не их тайна.
Карета остановилась. Они прибыли.
Несмотря на позднее время, дом трайши Диолата был темен и глух, но слуги все же были. Двое мужчин выбежали во двор, поклонились, приняли поводья коней, Диолат вышел из кареты с видом оскорбленного достоинства.
— Учтите, Эрен, вы мне за это ответите.
— Это угроза, дитя Четырехликого?
Хоши мягко улыбался, но Тайяна не стала бы его недооценивать. Очень своеобразный человек. Очень.
Диолат тут же сдал назад.
— Это унижение! Недоверие… отвратительно!
— приворотные зелья более омерзительны, — парировал хоши. И спорить Диолату не захотелось.
Как проводить обыск, стражники представляли очень приблизительно, а потому…
Несколько минут Яна и верно, побыла в гостиной вместе с остальными. А потом погладила шкурку Ааши, почесала за ушами, вгляделась в умные желтые глаза.
— Ищи, малышка, — и уже громко, так, чтобы даже Диолат не придрался. — Прошу прощения. Мне надо воспользоваться дамской комнатой, я так переволновалась…
Этого хватило.
Слуги? Сопровождение?
Ну, туда пусть сопроводят. А обратно и Ааша проводит.
И нархи — ро оказалась в доме высокородного трайши. Честно говоря, дело было не только в обыске, но и в любопытстве. Хоть посмотреть…
Как живут обычные люди, она представляла. Лойрио?
Да тоже, после домов Аэлены, Гарта.
А трайши? У Диолата они с Аэленой дальше гостиной не проходили, а было очень любопытно.
Должны же они чем‑то отличаться, если у людей такое разделение? По статусу, по обычаям, вот у нархи — ро, если жрец — он обязательно живет рядом с храмом и дом его — тоже часть храма. А у людей?
Но дом Диолата Тайяну разочаровал. Дом — и дом себе, у лойрио не хуже. А тут…
Да, роскошные ковры, тяжелая мебель, портьеры, золотое шитье и картины — красиво. Но когда приглядишься, видно, что это — как крестьянка в шелках. Морду вымыли, а зад забыли, его ж все равно никто не видит! То прореха на ковре, то клубок пыли такого размера, что Ааша могла им, как мячиком играть, то портьеры моль поела, то картина криво повешена — ухоженными были те помещения, где трайши жил и принимал гостей. Остальное — необязательно?
— Ищи, подруга.
Ааша послушно принюхивалась, иногда чихая. Ладно уж, если подруга просит — ну не повезло людям!
Ни слуха, ни нюха, ни зрения, а уж про клыки вообще молчим — такими никого не покусаешь! То ли дело волки — почти венец творения!
Но пока ничего интересного не попадалось. Они обошли второй этаж, Ааша чуть порычала в спальне Диолата, но и только‑то.
Яна задумалась.
А где бы она хранила все нужное? Если поставить себя на место Диолата?
Вот трайши. Он занимается противозаконными делами и знает, что в любой момент ему может понадобиться уехать из города.
Быстро.
Может быть, настолько быстро, что и домой не зайдешь? Или…
Вряд ли. Это в столице он свой. А здесь, в портовом городе — вряд ли.