Тайландский детектив

Катя, не подозревая о смятении Виктора, рассеяно оглядывала стеллажи, тянущиеся вдоль стен, заставленные папками, журналами, реактивами, колбами и колбочками, широкий длинный стол посреди комнаты с двумя компьютерами, сканером, принтером и увеличительным стеклом на шарнире, прикрепленном к столешнице. Виктор поднял голову и, стараясь не смахнуть локтем, лежащие под рукой рисунки — реконструкции примитивных гончарные изделий, посмотрел на Катю снизу вверх.

— Ну и что ты хочешь от меня услышать? Что наши черепки в том же состоянии, что и при отъезде из Москвы? — «Черт, да что со мной такое!». Перепачканная чем-то Катина щека, будоражила, чем самые откровенные фотографии «Плейбоя». — Здешний климат повлиял на их состав лишь самую малость.

— Ха! Под микроскопом образец чиангмайского черепка.

— Разве? — Виктор перевел взгляд на микроскоп, потом на Катю. Она кивнула и ее хвост, качнувшись, мягко лег на изгиб шеи.

— Надо же… Так… — Виктор вновь вгляделся в микроскоп. — Кварцевые вкрапления и примеси… что и в монгольской глине… есть крупнозернистые включения, — забормотал он про себя. — Сильно повышено содержание окислов железа… — он поднял голову. — Но ведь мы смотрели. Спектральный анализ охры монгольского и тайского сосуда неоднороден и по гранулированному составу и по содержанию красящих окислов.

— Состав песка тоже отличается. В тайской глине его больше, — добавила Катя.

— И ты можешь это объяснить?

— Все дело в приспособлениях, которыми пользовались древние для его просеивания. Например, монгольские гончары пользовались шкурами с мелко нарезанными прорехами, а тайские, обычными плетеными корзинами или бамбуковыми ситами.

— Но анализы показывают, что состав обоих изделий не однороден, так чему ты радуешься?

— Да он и не должен быть однородным!

— И у тебя на этот счет, конечно же, есть объяснение? — усмехнулся Виктор.

— Само собой. Только не у меня, а у Александра Яковлевича.

— Кать, поосторожней с выводами, ладно. Тут может иметь место простая торговля или вывоз награбленного, либо просто обмен.

— Конечно, но техника обжига, лепки, окрашивания, нанесения узора, разве не похожи? Я заказала полный каталог гончарных изделий найденных в здешних захоронениях и ты сам увидишь…

— Мы их посмотрим завтра. Теперь тебе и мне необходимо отдохнуть. Иди-ка сюда, — взяв Катю за руку, он притянул ее к себе на колени.

Девушка, все еще размышляя о своих черепках и каталоге, машинально повиновалась. Из состояния сосредоточенности ее вывели губы Виктора, прижавшиеся к выбившейся из-за ее ушка пряди волос. Вдыхая едва различимый аромат ее духов, он медленно провел пальцем по ее колену и бедру.

— Щекотно, — тихо засмеялась Катя, взглянув ему в лицо. Ее глаза блестели от сдерживаемого смеха. В их уголках лучиками разбегались легкие морщинки, делая ее совсем юной.

— Поедем в отель, — тихо попросил Виктор.

— Зачем? — удивилась Катя.

— Когда ты повзрослеешь? — его охватило раздражение. Он не мог понять: она действительно так проста, или морочит ему голову. — Ладно, пошли гулять.

— В уличные кафешки? — с надеждой спросила Катя, зная, что он предпочитает рестораны с приличной публикой, которая ничем не отличалась от московской. Она же мечтала прикоснуться к местному колориту.

— В уличные кафешки, — покладисто вздохнул Виктор. — Потому что тебя, никуда больше не пустят в таком виде.

— Не очень то и надо, — довольно хмыкнула она.

Они вышли в душный вечер, миновав университетский двор, обсаженный высокими пирамидальными деревьями и аккуратно подстриженными кустами жасмина, чьим густым ароматом был пропитан воздух, и мимо смеющейся группки студентов, вышли на оживленную, шумную улицу, где их оглушила игра уличных музыкантов, смешивающаяся с ревом и сигналами проносящихся машин. Пройдя мимо роскошных витрин, ярких реклам и чопорных швейцаров, с поклоном встречавших разряженных посетителей у освещенных дверей ресторанов, они свернули в тихий переулок.

Сюда выходили служебные двери офисов, чьи окна сейчас наглухо закрывали опущенные жалюзи. После этого тихого переулка, Катю оглушил гомон и крики продавцов, когда они неожиданно вышли на улицу, буквально утопавшую в цветах.

Здесь торговали одними цветами. Их разнообразие просто поражало. В этом цветочном царстве можно было приобрести как маленький элегантный букетик, искусно сплетенную цветочную гирлянду, так и целую корзину, искусно составленной цветочной композиции, а то и просто охапку цветов. Из-за одуряющей смеси ароматов у Кати разболелась голова, и они поспешно миновали эту улицу, выйдя туда, куда хотели.

Теперь, от дразнящих аппетитных запахов, идущих от открытых очагов и лотков, украшенных разноцветными фонариками, раскрашенных тележек у Кати засосало под ложечкой и требовательно заурчало в животе. Тут больше господствовали запахи жареного мяса, специй, жира и пряностей. У очагов, прямо на земле, стояли корзины парного мяса, свежей рыбы, кур, зелени, овощей и разнообразных сортов риса: от белого до бурого.