Таймер

С утра мы отправились по совместным делам. Таня пыталась увлечь меня импровизированной экскурсией по городу, выступая в роли гида. То и дело обращала моё внимание на музеи и церкви, называла фамилии зодчих – русские и зарубежные, архитектурные стили и даты построек. Я попивал лимонад, а, выбросив бутылку, увлёк себя наблюдением за комарами. День выдался пасмурный, и у воды – небольшого округлого пруда в центре города – кровососущих насекомых было немало. Они присаживались нам на руки, Таня тут же прихлопывала их ладонями или отгоняла ветками, а я следил, как под тонким хоботком на моём предплечье надувался огромный волдырь, а кровопийца раздувался и краснел. На просвет было видно полное брюшко – будто бокал с розовым вином. Другого комара я словил за изогнутую лапку и долго держал, позволяя ему в бесплодных попытках махать крылышками.

– Эй, ты меня вообще слушаешь?

– Да.

– И что я сейчас говорила?

– Говорила,– медленно произнёс я, поднося комара к самому своему носу и скашивая на него глаза,– что в первый раз поцеловалась, сидя на этом склонившемся к воде дереве.

Я отпустил комара, но крошечная лапка осталась у меня на пальце.

– Теперь этот парень доктором у нас работает, он постарше меня на три года. Целоваться с ним меня и раньше не очень тянуло, а теперь и подавно. Не дело это медсестре с доктором целоваться,– она состроила мне глазки,– шучу. Это личное дело кажого: с кем целоваться, а с кем нет.

Мы обошли весь город, показались хозяйке зоомагазина, где мне предстояло трудиться. Таня предлагала устроиться по специальности – в автосервис, но я был непреклонен: уж лучше пораздаю красочные листовки, чем стану по жаре в замызганном пропитанном маслом комбинезоне ковыряться в автомобилях. Да и руки, если честно, у меня не из того места растут. ПТУ я окончил, но специалист из меня получился бросовый. Так что вариант у меня один: предлагать посетителей торгового комплекса – вернее их питомцам – попробовать новый кошачий корм «Мур-мяу». Мы с Таней тут же обозвали новинку «Мурня» и называли её между собой только так. Пару раз я выкрикнул это переделанное название вслух. Надо сказать, покупателям в таком звучании «аппетитные кусочки в желе» показались отчего-то привлекательнее.

К слову, о зоомагазине. Не надо считать, что это была скромная лавчонка заставленная мешками с едой для животных, поилками, переносками и прочими товарами. Всё это, конечно, здесь было наравне с разномастными поводками, ошейниками и шлейками, а также множеством резиновых игрушек для питомцев любого вида и размера. Но главная особенность магазинчика заключалась не в разнообразии ассортимента. Это был тактильный зоопарк. Собственно товарам отводился закуток почти в самом углу, зато многочисленные обитатели чувствовали себя в помещении вольготно. За малую сумму посетители торговых рядов могли полюбоваться на тех, кто был за стеклом, покормить хвостатых нутрий или пушистого кролика-барана, погладить комолого козлика Боню, который разгуливал по территории зоомагазина, где вздумается, требуя у вновь пришедших капусты и хрустящих хлебцев. Он ревновал и бодал безрогой головой гостей, уделявших чрезмерное внимание ахатинам или эублефару, паукам-птицеедам или шустрым дегу. Он неохотно, но всё же мог простить страсть посетителей к обезьянке или еноту, но от террариумов отгонял всех без раздумий. Надо сказать, цели он достигал быстро: люди отвлекались от наблюдения за зверьками и чтения надписей рядом с клетками, подкармливали озорного козлика рублеными овощами из выставленного хозяйкой тазика.

Вечером Боня укладывался спать на попонку в загоне, обнесённом невысоким деревянным заборчиком с калиткой, прежде ещё угостившись несколькими порциями сена из кормушки и приложившись к поильнику. Некоторое время над загоном горел ночник, скорее для красоты. Вряд ли в темноте козлика мучили кошмары. Перед уходом хозяйка гасила свет и запирала двери. Ночевали звери самостоятельно.

Квартиру на улице Вишнева снять тоже удалось.

– Далековато от меня,– расстроилась Таня.

– Нормально,– протянул я. Маленькая однушка готова была облизать нас, словно верный пёс хозяина, языками отстающих от стен обоев, но микроволновка оказалась исправной, а стиралка выглядела довольно современно. Что ещё нужно? Душ, туалет. Большая кровать посреди комнаты с белым кое-где прохудившимся матрасом, телевизор – нет, не плазма, простенький, с кинескопом – на тумбочке. В ящиках какие-то чеки, фантики. Всё на выброс. На кухне газовая плита, стол, два квадратных табурета. Один с подкосившейся ножкой. Посуды минимум. На подоконнике два пакетика с приправами – лавровый лист и смесь перцев. Тоже на выброс. Холодильник – пустой и чистый внутри, только на дверце давленный-передавленный тюбик оксолиновой мази и ещё какая-то банка с надписью «Наружное» – в глубине на полке. Пусть себе стоит, мне она не мешает. А тюбик – в помойку!