Таймер

Просто когда доктор Лиа озвучила свое предложение, плотина, которую он сдерживал, прорвалась, ему вдруг стало страшно. Его тут не знают и он никому не нужен, целыми днями он старался разобраться, как же это все произошло и не сон ли это. Но за свою жизнь он что-то не припоминал настолько затянувшихся снов. Плохих снов. Все это как-то связано с амулетом, который он носит на шее. Это очевидно, но Джеймс никогда не любил ни фантастику, ни фэнтэзи с драконами и магией. Всё это казалось ему таким глупым и не существенным.

А сейчас? То, что висело у него на шее, перевернуло весь мир вверх дном, и Джеймс никак не мог понять, где та точка опоры, встав на которую он сможет вернуть все обратно. Опоры не было, вокруг была вода, и он плыл, и плыл, все чаще задаваясь не вопросом: как это произошло и что делать, а вопросом – надо ли что-то делать.

Он чувствовал, как всё внутри ломается, и понимал, что скоро он может услышать:

– Мы так и не выяснили Вашу личность, но Вы можете представлять опасность, поэтому из нашей лечебницы уже не выйдете. Н-и-к-о-г-д-а. Это слово повторялось как будто нескончаемое эхо.

Пусть Лиа делает это не ради него, может всё лишь ради ее работы, даже если и так, то что? Он плыл в бесконечном море, и если кто-то протягивал ему руку, пусть даже больше похожую на тень, то что плохого в том, если он попытается ухватиться за неё.

Дверь отрылась, и в комнату ввели мальчика. Сейчас он выглядел чуть иначе. Изменился взгляд. В нем отражались интерес и настороженность. Джеймс подумал, что наверно, в его собственном взгляде это все тоже присутствует.

Мальчик сел, а санитар зачитал свод правил, по которым будет проходить этот разговор. Никто не встает без разрешения, никаких резких движений, если понадобится в туалет, следует поднять руку и спросить разрешения. Не сквернословить.

Последний пункт особенно позабавил Джеймса, и он увидел полуулыбку мальчика. Санитар отошел к стене и словно слился с ней. Они сидели за столом друг напротив друга, а сбоку села Лиа. Она посмотрела на них обоих и сказала:

– Микки, тебе сказали, что это будет тест твоей психики, но это не так. Я надеюсь, ты пойдешь нам навстречу. Думаю, ты знаешь о том, что недалеко от вашего корпуса нашли Джеймса, – она мотнула головой, указывая, на того о ком именно говорит – и ты виделся с ним, когда мы приезжали. Дело в том, что у Джеймса проблемы с памятью, а увидев тебя, он что-то вспомнил. Если ты не будешь болтать об этом разговоре, и постараешься отвечать честно на наши вопросы, то твое пребывания в стенах «Ковчега» станет немного менее тяжким.

– Менее тяжким? – Мик усмехнулся. – Если бы вас услышали наши надзиратели, то они бы очень удивились. Они считают, что для таких, как мы, это просто манна небесная, и мы должны им ноги целовать.

Он откинулся на стуле и скрестив руки на груди продолжил:

– Не знаю, чем смогу Вам помочь, но все лучше, чем там, так что можете рассчитывать на мое молчание. Ну и начни я болтать, сдаётся мне, что вы скажете, что этого не было.

Лиа улыбнулась:

– А ты смышленый малый.

Джеймс хотел начать разговор с чего-то более абстрактного: спросить, как у мальчика дела, или что-то вроде этого, но сам, удивившись, спросил:

– Ты видишь его?

Лиа встревоженно повернула голову в его сторону.

– Вы про вашу побрякушку на шее? – спокойно спросил мальчик.

Джеймс заметил, как взгляд Лии скользнул по его шее, ища предмет, о котором говорил мальчик.

– Ты ведь видел эту «побрякушку» когда мы увиделись первый раз?

– Да, не понимаю, что тут такого. Со зрением у меня всё в порядке, или это часть ваших непонятных тестов?

Лиа не выдержала, и спросила, о чём это они говорят. Мальчик сказал, что об этом вот кулоне, что болтается на шее у его собеседника. Лиа в очередной раз, осмотрев шею Джеймса, сказала:

– Так, я ничего не понимаю, о чем вы говорите? – в голосе слышалось неподдельное удивление и легкое раздражение.

Мальчик посмотрел на неё с интересом, но промолчал, потом перевел взгляд на Джеймса.

– Ты можешь дотронуться до него? – Спросил Джеймс, его сердце билось так, что грудная клетка еле сдерживала его.

– Не знаю, зачем вам это надо, но да, конечно могу, – он протянул руку к амулету на цепочке, а Джеймс замер в ожидании.

Санитар, стоявший у стены, напрягся.

Но едва пальцы мальчика коснулись амулета, тот резко отдернул руку. Санитар крикнул:

– Я же сказал: без резких движений! – но подходить не стал.

Мальчик осматривал с тревогой свою руку, а Лиа их обоих.

– Так, вы мне сейчас же объясните, что тут происходит! Я устроила эту встречу, что бы вы, Джеймс, что-то смогли вспомнить, а вижу дешёвый спектакль, непонятно для чего сыгранный!

– Это не спектакль, доктор. – сказал Джеймс и сразу перевел взгляд на мальчика. – Что случилось?

– Я… Я… Не знаю, – медленно начал тот. – Когда я дотронулся, то как будто, мммм… Стал перетекать в него, знаю, звучит как-то по дурацки.

– Было больно? – завороженно спросил Джеймс.

– Нет, даже наоборот, как-то приятно, но я почему-то испугался. Что это за камень?

Видя, что Лиа сейчас выйдет из себя, Джеймс положил руку на её плечо и сказал: