Таймыр. Трилогия

«Каждый год тысячи людей покидают свой дом всего на день, чтобы совершить небольшую прогулку, покататься на лыжах, поохотится или подышать свежим воздухом. Многие из этих нескольких тысяч получают травмы или погибают, будучи не подготовленными к встрече с возможной бедой. В любом случае добровольцы поисковых служб и сотрудники спасательных команд со всей страны самоотверженно ведут поиск, спасение и, к несчастью, очень часто обнаруживают уже останки пропавших людей, которых они даже не знали… Даже те, кто очень много времени проводит вне дома, часто становятся жертвой Матери Природы, но большинство этих жертв просто не подготовлены к встрече с трудностями внешнего мира».

(Майк Тьюттл. Президент Национальной Ассоциации по поиску и спасению. США).

«— Тут, на эвакопункте, вы должны будете пробыть от пяти до десяти дней. Точнее этот срок будет определён нашим врачом, потому что вам предстоит тяжёлый, многодневный переход. Место, куда мы вас отведём, конечно, не рай. Там нужно работать. Каждую пядь земли наших поселений мы отвоёвываем у джунглей. Однако там вы будете свободны, сможете обзавестись семьёй и трудиться на собственное благо. Жилище на первое время вам подготовили те, кто прибыл туда раньше вас. Такая уж у нас традиция. А теперь я готов ответить на вопросы».

(Илья Варшавский. «Побег»).

Попытка номер три: тропами древних.

К северу от Норильска в топонимике начинают доминировать другие языки.

Эвенкийские названия, которых так много в Путоранах и окружающей их предгорной тундре, здесь уступают, под давлением языков, по-настоящему «тундровых», названиям нганасанским, долганским и ненецким. Гидронимы последних на топографических картах для русского взгляда и уха выделяются некой особостью, какой-то едва уловимой пренебрежительностью. Названия тундровых рек и речек в тех местах часто заканчиваются на «яха». Мессояха, Варганяха, Амбадаяха, Сеяха, Тадибияха… На языке аборигенов «яха» — река. Согласно старой авиационной легенде, оказывается, была и такая речка — Хуяха.

Перегонные расстояния на северах огромные, речка эта от ближайшего аэродрома удалена верст на триста. При полетах на малых высотах диспетчер порой не слышит докладов пилотов малой авиации и в таких случаях просит все борта, находящиеся ближе к аэродрому и имеющие с пилотом связь, продублировать информацию.

В тот раз диспетчер не услышал самолет Ан-3. Никто из «дублеров» что-то не откликался… Наконец какой-то «высотник» — рейсовый пассажирский самолет — решил помочь бедолаге, и влип! «Высотники» не любят вникать в будни малой авиации, у них свои проблемы, контрольные точки, своя жизнь, заоблачная. Но этот сжалился, решил помочь. И вот такой у них состоялся диалог.

Высотник: — Давай информацию, чего хотел?

Маленький: — Передай, борт такой-то, работаю в пойме реки Хуяха на 300…

Высотник диспетчеру: — Тут вам борт передает, бортовой номер …, работает на 300 в пойме Ху… Ху… В общем, название вашей реки совершенно матерное!

Но, несмотря на кажущуюся экзотичность, часть названий в местной топонимике, и весьма немалая, — это искаженные аборигенами старорусские слова. Ибо русских людей тут хватало издревле. И еще неизвестно, как бы сложился облик этих мест, если бы тому не помешали геополитические, как сейчас бы сказали, обстоятельства.

Во всем был виноват, как водится, наш царь-батюшка.

Распространённая версия гласит, что напугали его клерки донесениями. Хоть достоверной информации о происходящем не было ни у кого, но слухи о том, что какие-то иноземные купцы бесконтрольно завозят товары на Крайний Север, насторожили правителя и напугали. И разозлили, судя по всему. Не повезло купцам.