Тайна

В Пенглихаус мы прибыли немного раньше намеченного срока. Это было двухэтажное каменное строение, отгороженное от болот рядами тополей и вековых развесистых дубов. Дом произвел на меня приятное впечатление, в нем царило оживление и что-то еще, чему я сначала не могла найти определения, но потом нужное слово пришло: в доме ты чувствовал себя в безопасности, защищенным. Обстановка безмятежности, которой так не доставало в Холле, располагала к беседе и комфорту. Более того, нормальная атмосфера этого жилища заставляла острее воспринимать и ощущать аномалию другого. Я с опаской наблюдала за Клариссой. Что если она тоже заметит эту разницу? К моему облегчению, она была поглощена приглаживанием складок на своем муслиновом платье и приведением в порядок банта на шляпке.

Экономка проводила нас в роскошную гостиную. По обе стороны от камина, выложенного из розового мрамора, в нишах стояли греческие статуи. Над столом красного дерева переливалась трехъярусная люстра, в углах манили к себе обитые розовым гобеленом удобные мягкие кресла.

Мы оказались не единственными гостями. Четыре кресла были уже заняты другими приглашенными — двумя супружескими парами. Одна чета принадлежала к поколению сэра Рональда, другая была более молодого возраста. Когда мы вошли, все взгляды обратились к нам. Видно было, что лорд Вульфберн не часто появлялся в этом доме.

Мисс Пенгли встала со скамеечки — она играла на арфе — и поспешила нам навстречу.

— Отец сейчас спустится, — сказала она. — Боюсь, что ускорить его приход мне не удастся — он не любит спешить. Пожалуйста, извините его причуды.

Она мило улыбнулась лорду Вульфберну, но было заметно, что она немного нервничает. «Как хорошо, что Вы согласились навестить нас, милорд».

— С Вашей стороны очень любезно было послать мне приглашение.

В его тоне проскользнула едва уловимая ирония. Я насторожилась. Была единственная надежда, которая несколько успокаивала, что этого никто больше не заметил.

Он поймал на себе мой взгляд, который выдавал мои мысли, и спросил:

— Вы хорошо себя чувствуете?

— Отлично.

— Я подумал, что Вас немного укачало, у Вас обеспокоенный вид.

— Вовсе нет, милорд.

— Другая причина?

— Никакой, милорд. «Кроме Вашего поведения», — подумала я про себя, но он прочитал мои мысли.

— Вам лучше присесть и отдохнуть, — предложила мисс Пенгли, переключив внимание на меня, что принесло ей явное облегчение.

Я подумала, что она очень добра, из тех, кто больше заботится о других, нежели о себе, и мне стало жаль ее. Она взвалила тяжелую участь на свои плечи в ее молодом возрасте. Вытянуть в общество лорда Вульфберна было все равно, что прогуливать по саду хищного зверя на веревке. Если он захочет позволить себе свои штучки, ей можно будет не позавидовать.

Прежде чем сесть, нужно было пройти через процедуру представления присутствовавшим. Пожилая чета, миссис и мистер Друвс, были близкими друзьями сэра Рональда и немного знали лорда Вульфберна. Оба были весьма полные, краснощекие и улыбчивые, но когда обращались к лорду Вульфберну, их улыбки становились менее сердечными. Еще один джентльмен в гостиной был их племянник, достопочтенный Эдвард Треффери. Он говорил тихим мягким голосом, часто смущался и, чтобы скрыть смущение, протирал очки клетчатым носовым платком.

Его жена Рамона, знойная томная брюнетка, похожая на испанку, производила ошеломляющее впечатление, несмотря на несколько крупные черты лица.

Ее взгляд остановился на Клариссе. «Какая у Вас прелестная дочурка, лорд Вульфберн, и как нехорошо Вы поступаете, лишая нас удовольствия чаще видеть Вас обоих».

Последовало неловкое молчание, мистер Друвс смущенно откашлялся. Положение спасла Кларисса, заявив, что никогда не видела таких красивых леди, как миссис Треффери. Все засмеялись, и мы, наконец, с облегчением сели. Один только лорд Вульфберн чувствовал себя раскованно в этой несколько натянутой обстановке комнаты.

Вскоре появился сэр Рональд, постукивая тросточкой по паркету. Тогда, на дороге, я не поняла, что он с трудом передвигался без помощи палки. Несмотря на неуверенность походки, он промаршировал к своему месту, как бравый солдат. На середине гостиной он остановился и обратился к Его Светлости:

— Так Вы все-таки пришли, Вульфберн. Я был уверен, что Вы не придете.

Лорд Вульфберн приветствовал хозяина кивком головы, таким легким, что его можно было принять за вызов.

— Сэр Рональд, разве я когда-нибудь делал то, что от меня ждали?

— Никогда, — ответил тот звучно, — чем всегда вредили самому себе.

— Отец, успокойтесь. Пожалуйста, сядьте, а то гости, чего доброго, подумают, что Вы забыли о хороших манерах.

— С моими манерами все в порядке.

Он все же позволил дочери усадить его поудобнее в широкое кресло и подоткнуть несколько подушек под спину. Она хотела было набросить теплый плед ему под ноги, но остановилась, заметив его сердитый взгляд.

— О Господи! Перестань сейчас же! Я не инвалид и не выживший из ума старик. Пристаешь с заботами, как твоя мать.

— В самом деле, Вы выглядите отлично, сэр Рональд, — сказал лорд Вульфберн.

— Чувствую себя прекрасно. А Вы?