Тайна

Несколько минут - пока он шел к машине и потом, когда медленно двигался в поредевшем потоке автомобилей - были необходимы ему, давали возможность забыть об усталости, о дневной суете, не думать о том, о чем он думал всегда: о работе, о бесконечной череде дел – важных и очень важных. Вечера тоже заполнены работой, и эти минуты являлись короткой передышкой перед тем, как снова начать думать, делать, обсуждать, уговаривать и договариваться. Он считал эти минуты лучшим временем за весь длинный, насыщенный событиями, день. И дорожил этим коротким отдыхом.

Не торопясь, он шел к машине, не торопясь, заводил ее, медленно отъезжал и так же медленно ехал, открыв окно и наслаждаясь вечерним прохладным воздухом, стараясь ни о чем и ни о ком не думать.

Так было всегда. Но сегодняшний вечер оказался безнадежно испорчен. Максим не мог не думать о странном телефонном звонке, заставшем его утром в офисе.

Голос был женский, неприятно высокий, почти визгливый.

- Алло, Максим Олегович?! Алло! Вы меня слышите?!

- Да! Говорите, я вас слушаю!

- Слушайте внимательно! Вам необходимо явиться в восемь часов вечера в Старый парк и ждать у пятой скамьи, - монотонно, словно по бумажке говорил женский голос. - Алло! Алло! Вы поняли меня?!

- Да, я все понял, одно мне непонятно - к чему все это? Парк, пятая скамья … Почему нельзя встретиться в нормальном месте, ну хотя бы…

- Алло! Алло! В Старом парке, в восемь вечера, пятая скамья, приходите, это в ваших интересах, от этого может зависеть жизнь … - в трубке раздались ненавистные, осточертевшие ему за последнее время, короткие гудки.

*  *  *

Старый, заброшенный парк на окраине города в это время года выглядел особенно неприветливо. Максим оставил машину у серых полуразрушенных ворот и по разбитой заросшей аллее направился в глубь парка.

Вот она – пятая скамья. Деревья здесь стояли плотной стеной и были такими огромными, что их черные, причудливо изогнутые ветви переплетались где-то очень высоко, почти под самой луной.

Он не любил леса, этого сырого темного скопища деревьев: их кроны, заслонявшие небо, нагоняли на него тоску. Он никогда не ездил на пикники и шашлыки, сколько бы жена и приятели ни уговаривали его отдохнуть на природе, он всегда отказывался, предпочитая гладкий пол и сияющий лампами потолок кегельбана или бархатный газон теннисного корта и чистое небо над ним этому затхлому пласту гниющих листьев, этому удручающему полумраку, созданному уродливыми толстыми ветвями, не пропускающими солнечного света.

Теперь он мысленно отчитывал себя за то, что словно мальчишка-недоумок позволил обмануть себя, попался на выдумку какой-то сумасшедшей интриганки, решившей, как видно, посмеяться над ним.

Он взглянул на часы. Стрелки словно застыли на месте. Не прошло и десяти минут, а ему казалось, что он стоит здесь вечность.

А вдруг это не глупая шутка, вдруг что-то серьезное, важное? Как адвокату ему приходилось существовать в среде, которая не позволяла ему расслабиться. У него имелось много врагов, много завистников, готовых навредить ему, разрушить его прочно построенный мир и установленный в нем порядок. И сейчас он должен выяснить, кто скрывается за всем тем, что происходило в последнее время.

Но прошло еще десять минут, потом еще полчаса, и еще час, а он все стоял, прислушиваясь, вглядываясь в надвигающиеся сумерки.

Странно, как тихо и пустынно в этом парке. Ни одной влюбленной парочки не забрело сюда в поисках укромного местечка.

Тучи закрыли бледную осеннюю луну. Ждать больше не имело смысла. Он быстро пошел к выходу, мечтая о сигаретах, забытых в машине. И снова никто не встретился ему на пустынной аллее, освещенной лишь слабым светом накренившегося, поскрипывающего от ветра, фонаря.

Он почувствовал, как что-то неприятное, холодное прокрадывается в душу. Не страх, а какое-то предчувствие страха. Он считал себя человеком не робкого десятка, но все непредусмотренное вызывало в нем некий дискомфорт, лишало его обычной уверенности.

Он подумал, что неосмотрительно дал завлечь себя в какую-то западню. Темно, вокруг ни души, кричать, звать на помощь – бесполезно, с собой у него нет ничего, чем он мог бы защитить себя. Так глупо попасться…

И тут, словно в ответ на свои мысли, он услышал за спиной шаги.

Высокая тонкая фигура вышла из темноты. Пожалуй, слишком тонкая для мужчины. Он не мог разглядеть лица, но теперь стало ясно – это женщина. В длинном плаще, волосы спрятаны под шапочку.

Он шагнул к ней, уверенный в том, что это она – та, с кем он должен встретиться.

Но женщина вдруг отпрянула от него, словно испугалась:

- Что вам нужно?!

- Послушайте, я - Градов, мне назначили здесь встречу, и если это вы…

Женщина схватилась за сумочку:

- Стойте на месте! Только подойдите, и я закричу! У меня есть газовый пистолет! Не подходите!

И она вдруг истошно закричала:

- Помогите! Помогите!

Черт знает что! Сумасшедшая какая-то! Может и вправду не она?

- Спокойно, гражданочка! Идите себе, никто вас не трогает!

- Маньяк! – зло прошипела женщина, и, размахивая сумочкой, побежала к выходу, оставив его в полном недоумении.