Тайна Агровура (СИ)

Она встала и увидела, что рядом с ней сидел Герман. Его руки были скованны красными цепями, и из – под них текли струйки крови. Такие же цепи были и на ногах парня.

- Доигрались в героев, - прошипел он, опустив руки.

- Это что?

- Рубиновые цепи. Рубины для нас – яд.

- Значит, больно, - констатировала девочка.

Она осмотрела себя и не нашла цепей на себе.

- Ты им нужна для чего – то. И Королева тебя бережет для какого – то своего дела.

- Откуда ты знаешь? – удивилась девочка.

- Сквозь сон слышал.

- У тебя такой хороший слух? Хотя да, ты же музыкант.

Герман лишь усмехнулся и прислонил голову к стене. Настя села напротив него и, осторожно осмотрев руки, нашла, что они просто завязаны узлом. Даже замка нет.

- Ты потерпишь? – тут же спросила она.

- Что?! Ты с ума сошла! Это очень больно!

- Если ты выдерживаешь, значит и я смогу. Так потерпишь?

- Да.

Герман поднял руки и Настя, быстро найдя узел, прикоснулась пальцами к цепям. Тут же обожглась и закричала. Боль была ужасной, кожу прожгло до крови, в нос ударил запах горелого мяса.

Девочка прижала к себе руки, сжав руки в кулаки и стиснув зубы. Герман не удивился и только сказал:

- Я же говорил. Лучше убегай. Тут есть отсек, там нет охраны. Проскользнешь и выберешься.

- А ты?

- А что я? Если исчезнешь ты, то меня они оставят в живых.

- Почему?

- Только я знаю, где «Аквамарин», и ты.

- Нет! Не оставлю! Я не оставлю тебя!

Герман удивился такому тону девочки. Она прокричала это с какой – то той девичей искренностью, какую нельзя было подделать ни одной талантливой актрисе. Слова будто бы шли из недр ее души.

Она схватила за цепи и, уже откровенно плача, начала ее теребить, пытаясь распутать. Насте вдруг вспомнилось, как ей сказал один близкий человек, что никогда ее не оставит.

Но оставил. Бросил.

В тот самый момент, когда она так нуждалась в нем. Однако девочка не хотела, чтобы кто – то еще испытал этот ужас. Она знала, что такое остаться одной и никому не хотела пожелать чего – то такого же.

- Хватит себя пытать! Прекрати! – крикнул вдруг Герман, остановив ее.

По щекам текли слезы, однако они были не от боли в руках.

- Не останавливай меня! Я спасу тебя, пусть ты триста раз плохой!

Герман окончательно осознал, что почти не понимает эту девочку. Она была из прошлого, и в ней было нечто такое, чего не было ни в одной девушке в их мире.

- Терпи! – вдруг сказала сквозь всхлипы твердо Настя.

Она дернула цепи и Герман вскрикнул. Но тут же полегчало. Руки освободились, а ноги он уже сам распутал. Настя смотрела то на него, то на свои обгоревшие руки.