Тайна архангела. Книга 2

Он наклонился над Виолеттой, хватая ее за шиворот и намереваясь поднять на ноги. Вика подняла голову. Ее глаза встретились с глазами генерала. Ираклий узрел, как ее зрачки сужаются, блестя змеиной чешуей. Спицами мелькнули острые ногти. Лицо Ираклия вспыхнуло красными полосами. В следующий момент в его плечо вонзились зубы. Пятый генерал с воплем разжал пальцы, и Виолетта, прокричав неразборчивый боевой девиз, победоносно затопала от него прочь.

— Ай, не могу! — Диана от смеха упала на спину, обнимая подушку. — Как я давно хотела это сделать!.. Айда, девочка!.. Покажи, что мы вдвоем сделаем весь мир!..

— Здесь что-то нечисто! — сказал Булат, приметив Варфоломея и злого как собака Алана, который вышел откуда-то из тьмы, странно помятый.

— Какой ты догадливый! — выпалил явившийся с другой стороны Казимир. Он прихрамывал на одну ногу. — Я из-за нее на кактус напоролся! Откуда в аду кактусы, скажите мне?! Да еще с горшком!.. — он показал всем сапог, откуда торчал намертво вошедший в голенище лоток с колючим растением.

— Кто-то нас держит за дураков, — сурово вымолвил Варфоломей. — Пора с этим кончать.

Из апартаментов Лолиты, одной из самых любимых на это время девушек Князя, слышался звонкий женский смех и чередующееся с ним щебетание. Самуил лежал рядом с длинноволосой красавицей, укрытый по грудь одеялом и что-то нашептывал ей на ухо, отчего она пронзительно веселилась.

В гостиной любовницы различилось шевеление. Кто-то забарабанил в спальню.

— Можно войти? — Князь узнал голос Алана.

— Ну заходи, если уж не можешь без меня, — вздохнул Самуил, отрывая взгляд от нежной, как цветочные лепестки, кожи.

Диана каталась по постели и исступленно хохотала. Только что Виолетта продемонстрировала лучший из приемов каратэ, оставив Дементия надолго стоять согнувшимся посреди равнин.

— Сейчас умру!!! — Диана била голыми ногами о покрывало.

— Как это: не можете поймать?! — свирепо спросил Князь.

— В ней словно дух ловкости сидит! — оправдывался Алан. — Мы не знаем, что за дьявол ей помогает!

— Зато я, кажется, догадываюсь, — промолвил Самуил. Он решительно поднялся с постели и, вмиг оказавшись одетым, немедленно двинулся к двери.

Сапоги Князя часто застучали по адскому коридору. Он поджимал узкие губы и на ходу застегивал пуговицы, которые пролезали в петли еще до того, как он успевал к ним прикоснуться. Через несколько минут Самуил ворвался в свою спальню. Вид у него был самый злобный.

— Какого черта?! — изрыгнул он, метнув в жену шаровые молнии.

— Ты о себе, дорогой? — не уяснила Диана.

Она сидела на покрывале в позе полулотоса и мирно разглядывала свои очаровательные ноготки. Вид у нее был столь подкупающе невинный, какой бывал только тогда, когда она что-нибудь напакостила. Зеркало ада слилось с нишей и уже ничего не отражало, кроме окружающего мрачноватого интерьера.

— Что ты здесь устроила?! — потребовал объяснений Самуил.

— Я? Ничего. Сижу, ногти собираюсь красить. А что такое? — полюбопытствовала Диана.

— Смотри у меня!.. — Князь погрозил ей кулаком и дернул каменную ручку на себя. Дверь не поддалась. — Слушай, бест… — он разъяренно повернулся к супруге, намереваясь высказать ей все, что думает, и заодно вырвать ей все волосы. Но тут же осекся.

Перед Князем преисподней на черном шелковом покрывале сидела ослепительно сияющая ангельская девушка с чистыми, как бриллианты, синими глазами, едва одетая в легкое, будто ветер, бирюзовое платье, из-под которого выглядывали длинные белокожие ноги, трогательно сведенные колено к колену. Светлые, как солнце, волосы аккуратно лежали на хрупких обнаженных плечах, а из-за спины виднелись два невероятно огромных розовато-белых крыла. Денница остолбенел. Подобной он видел свою супругу много-много лет назад, целую бездну веков.

— Тихо… Совсем тихо… — молвила Диана, поднося палец к розовым губам. — Ты слишком много нагрешил… И тебе надо покаяться, чтобы спасти свою душу…

Виолетта летела, как лань, перепрыгивая громоздкие преграды и крутые ухабы. Ей казалось, что ее глаза видят в темноте лучше, чем кошачьи. В груди поднималась неведомая энергия, силы хлестали через кожу, и она аж подергивалась от удовольствия, желая ощущать все это еще и еще.

Неожиданно мох попал под ее подошву, и Вика снова упала, ударяясь о твердь. Она охнула, чувствуя, что на этот раз шлепнулась неудачно и расквасила кожу. Проехав по скользким камням около полуметра, Вика замерла на месте, слушая биение своего сердца. В одну секунду что-то иссякло внутри. Ушла ловкость, сладостно-темное упоение сменилось страхом и панической пустотой. Мучаясь от потери вожделенной и одновременно глубоко мерзкой ей природы, Виолетта снова почувствовала себя маленьким беззащитным цветком, который запросто можно сорвать и раздавить.