В коридор она вышла уже совсем другой, со сжатыми губами и непроницаемым взглядом. Колени, не дрогнув, завернули в собственную кухню.
Анна остановилась в дверях. Воздух был прокурен от потолка до пола. Отодвинувшись от стола, под приоткрытым окном на табуретке сидел Денис. Закинув ногу на ногу и стряхивая пепел в хрустальную пепельницу, он наслаждался горячим кофе. Перед ним стояла открытая бутылка коньяка.
На этот раз не столь широкая улыбка, но столь же пронзающий насквозь взгляд перекрестил шпаги с потемневшими до болотистого цвета глазами.
— Тебя так учили: лазить в чужие вещи в чужом доме? — проговорила Аня сухо, и ее тело передернуло нехорошей волной.
— Да ладно тебе, — пожал плечами Денис. — Я принесу потом еще покруче коньяк, чем этот.
— Меня не интересует, что ты принесешь, — голос Ани запнулся от негодующего раздражения. — Это коньяк моего отца. И не тебе его брать, понял?..
— Ладно, понял, — Денис поднял ладони. Аня забрала у него из-под носа бутылку и отодвинула блюдце с чашкой. — Я думал, что чашечку кофе ты уж мне нальешь…
Он прочитал по ее губам нецензурную брань. Аня развернулась к раковине, опрокидывая туда почти непочатую кружку. Она резко включила воду, с тщанием вымывая посуду.
— Еще и накурил… как у себя дома…
— Раз ты так, — промолвил Денис почти неразличимо. Аня услышала шумный выдох и звук ножек об пол. Она повернулась и увидела, что он, однако, не встал, но продолжает сидеть, придвинувшись к столу и положив локти на столешницу. — Я не понимаю этого взгляда, — сказал он.
— Да?.. А вот это понимаешь? — Аня метнула руку в задний карман джинсов и швырнула на стол пачку купюр по сто баксов. — Что это такое?!
Он прочитал в ее зрачках, как она рвет его на части и закапывает на месте. Девушку всю колотило от бешенства.
— По-твоему, я проститутка?.. Считаешь, что в этой жизни все можно купить за твои г… деньги?.. — под ее взглядом он наконец-то соблаговолил медленно подняться с места.
— Почему ты говоришь такие вещи? — произнес он упавшим и серьезным голосом. — Это тебе, может, что-нибудь купить… из шмоток. Ты себя не очень балуешь, как я вижу…
— Я уж как-нибудь без тебя разберусь, усек?.. Забирай свои деньги и уваливай отсюда… И забудь мою квартиру, иначе я клянусь… — Аня выговаривала эти слова и задыхалась.
— Ладно, ладно, как хочешь… — согласился он, медля собрать со стола деньги.
— …я тебя выпру отсюда, ты слышал?.. — продолжала она. — И не смей… не смей на меня смотреть… Иначе, я тебя просто… убью… Ничто… меня не остановит…
— Напрасно ты так… Я ничего тебе плохого не сделал, — молвил он, морщась.
Если до того Аня как-то могла еще собой управлять, то теперь ярость ее сломала плотину и вылилась наружу неуправляемой лавиной.
— Урод… Паршивый козел… П… …, я тебя ненавижу, мразь!.. Пошел вон отсюда!!! Пошел вон, я сказала!.. — кроя страшными матерными словами, Анна двинулась на него, указывая на дверь и желая только одного: уничтожить все, что случилось.
— Тихо! Тихо!.. Руками не надо трогать! Не сам я сюда вошел! — Денис отстранился от нее. — Что ты… бесишься?! Сейчас уйду, я сказал!..
— Так уходи быстрее!.. Что встал?!..
— Да ухожу, твою …!..
— За словами следи!..
— Слежу, тебя не спрашивал!..
— Спросишь в следующий раз!.. …!
— Что?! Знаешь, иди-ка ты сама туда же!.. — не выдержал наконец южный темперамент Дениса. Под напором Ани он сдвинулся с места к входной двери. — Очки не разбей, красотка!.. Кстати, где они там у тебя?!..
— На столе в комнате лежат, блин!.. — выпалила Аня.
— Хорошо ж ты меня видишь, странно!..
Денис словно ждал этой реакции, когда руки Ани опустятся, и она перестанет вытеснять его и уставится в глаза.
— Что? Надоело? — спросил он, отвечая оскорбленным взглядом.
Но Аня не слушала слов. Она кинулась в ванну и припала к зеркалу лицом.
— Этого… не может быть!.. — на придыхании выговорила она.
Пауза повисла на две секунды, позволяя осмыслить и переоценить все, что она только что делала. Денис оказался рядом. Аня повернулась к нему, разглядывая широко распахнутыми, зелеными как молочные луга, глазами.
— Я вижу… Я все вижу! Как раньше!.. Да, это так!..
— Ну вот…
Аня завизжала, закрывая ладонями глаза.
— Да!.. Теперь я больше не слепая курица!.. Долой стекляшки!.. Сволочи, как я их ненавидела!.. Да-а-а!!!
Денис усмехнулся, наблюдая, как она сумасбродствует от счастья, словно малолетняя.
— Но как?.. Этого же не может быть! — она перевела дыхание, застывая на кафеле.
— Почему же?.. Я же говорил: если очень захотеть… — Денис приблизился, обнимая за талию. Его голос сделался вновь спокойным и уравновешенным, словно все шло по заранее продуманному плану.
— Нет, это сон, бред… Ущипни меня… Нет, мне больно, — твердила она в запале. Ее рука отстранила его запястье от своего голого плеча. — Но как же это? — ее взор сделался вопросительным. Теперь она видела его черные глаза, устремленные на нее ясно и красиво… До кричащего ужаса красиво. — Мне почти девятнадцать… Я… потратила эти годы… Я никогда больше не вернусь в спорт…